Скитание некроманта
Шрифт:
– Вот, уважаемые магистры!
– торжествующе обратился к собранию Великий судья.
– Обвиняемый сам признал, что виновен.
– Нет! Тысячу раз нет!
– раздался протестующий вопль обвиняемого.
– Я нарушил правила. Да! Нарушил! Но я не виновен!
Зал словно взорвался. Возмущенные маги вскакивали со своих мест и призывали проклятия на его голову.
– Да, как он смеет!
– Трус! Признай свою вину!
– Проклятый мертвец!
– Да! Я не виновен!
– не обращая никакого внимания на бушующее у его ног собрание, продолжал Килиан.
– Вы, обличенные властью "решать и судить"... Вы обвиняете меня в
– Хватит!
– возмущению первого магистра не было предела.
– Ты посмел в своих грехах обвинить Верховный Конклит.
Казалось, еще мгновение и его хватит удар.
– Значит, ты сам выбрал свою судьбу!
– отдышавшись, проговорил первый магистр.
Он с кряхтением выпрямился и, с вызовом посмотрев на собравшихся, выкрикнул:
– Мое слово - Око Драконта!
Зал замер. Тихий шепот побежал по рядам.
– Око Драконта наследие Проклятой империи.
– Невиданный по силе артефакт.
– Ворота во тьму.
Подсудимый с удивлением посмотрел на магистра Зенона. Он не мог поверить, что бывший наставник, с малолетства опекавший его, произнес эти слова.
– Нет, нет. Этого не может быть, - в полной прострации бормотал Килиан.
– Только не это.
Ошарашенным выглядел и второй магистр. "О чём это он говорит?
– размышлял потрясенный Торинат Пияту.
– Он хочет разбудить Око... и приговорить еретика к вечным мукам. Старый совсем выжил из ума! Даже преступивший правила не должен так страдать".
Однако, зал уже шумел. Брошенная в сердцах фраза обрела новых сторонников и зазвучала по-новому. Сначала, поднялись магистры левого крыла, где заседали повелители стихии огня и воды, затем встали маги земли и воздуха. Все громче и громче они повторяли два слова:
– Око Драконта. Око Драконта. Око Драконта.
Глухо раздались три удара и шум стал стихать. Первый магистр отложил в сторону молоток и торжественно произнес:
– Верховный Конклит сказал свое слово. Да пробудится Око Драконта!
Окончательно потерявшего дар речи, Килиана подхватили под руки и потащили в дворцовое хранилище, которое столетия служило магической сокровищницей. "Как же такое могло случиться?
– проносилось в его голове.
– Я же ни в чем не виноват! Я же не сделал ни чего плохого! Этого просто не может быть! Нет, нет! Я лишь хотел знать! Лишь познание нашего мира было моей страстью!".
Пришел в себя он лишь у алтаря. Сокрытый от глаз непосвященных древний артефакт предстал перед ним во всей своей красе. Массивный, покрытый завораживающей вязью, постамент блестел так, словно десятки рабов ежедневно натирали его до умопомрачения. Прямо над ним висело чуть вибрирующее Око.
Четыре магистра синхронно вскинули
Око Драконта проснулось... Кроваво алое пламя начало пульсировать с бешеной скоростью, втягивая в себя все новые и новые порции магической энергии... Вдруг, лица магов, стоявших в ритуальном круге, исказила гримаса боли...
– Бросайте его!
– не в силах больше терпеть, закричал Илириус Зенон.
– Бросайте!
Перед Килианом мелькнуло перекошенное лицо гвардейца и юный маг отправился в небытие.
Око, получив новую жертву, полыхнуло с новой силой. Помещение заполнил яркий свет, оставивший после себя лишь смятые балахоны высших иерархов. Верховный Конклит ошибся в очередной раз, осудив невиновного на смерть.
Глава седьмая
Лес видел пожары и пострашнее, чем разыгравшийся в это утро. Бывало, едва тлеющий огонек превращался в огненный шторм, который оставлял за собой только обугленные стволы деревьев и тушки животных, а то и людей. Такой пожар мог бушевать неделями, превращаясь для окрестных жителей настоящее бедствие. Этот же, ничем не напоминал своих собратьев: не было ни вздымающегося вверх пламени, ни высушивающего жара, ни треска горящих деревьев. Он возник словно из неоткуда. Сначала утреннюю поляну потряс мощный хлопок, а затем все вокруг залило необычным ярко-зеленым пламенем. Все, до чего он бы не дотягивался (деревья, кустарники и трава), с противным шипением начинало обугливаться и превращалось в прах.
В самом центре пепелища, оставленного стремительно потухшим пламенем, лежало скрюченное тело. Нелепо раскинутые руки, во множестве мест прожженный черный балахон придавали человеческой фигуре немного комичный характер. Казалось, уставший комедиант после своего представления решил прилечь...
Пробуждение было ужасным. Еще не успев открыть глаза, Килиан уже почувствовал страшную боль. Все тело нестерпимо ломало, судороги раз за разом пронзали конечности.
– А - А - А!
– еле слышно он простонал, загребая пальцами землю.
– А - А - А! За что же мне это?!
Он попытался встать на колени, но лишь со второй попытки ему удалось это сделать. Тяжело вздохнув, Килиан огляделся. Он оказался в самом центре покрытой пеплом поляны, окруженной со всех сторон обугленными стволами деревьев. Кругом была чернота: черная, оплавленная земля, тлеющие деревья и даже воздух, казалось, бы пропитан сажей и гарью.
Вдруг, Килиан сложился пополам и, обхватив голову руками, дико захохотал:
– Ха - ха - ха! Замшелые пни! Ученые тупицы и бездари! Сотни лет страха и преклонения и что?! Ха - Ха - Ха!
Он никак не мог успокоится. Дрожь, переходящая в всхлипы, сотрясала его тело.
– Неучи! Пугали нас Оком Драконта! Ха - ха - ха! Оком Тьмы?! Да, это же дверь! Обыкновенная дверь!
В конце концов истерика кончилась и он побрел прочь от этого места.
"Так, куда же я попал?
– недоуменно вертел Килиан головой, пробираясь по лесу.
– Ясно одно - это не Китон! Это вообще, другой мир!"
Время от времени молодой магистр отводил от себя гибкие ветви, норовившие хлестнуть его побольнее. "Деревья, трава, воздух - мучительно он размышлял.
– здесь все другое... Где же я очутился? О, Светозарный Митра, куда же ты меня забросил?!".