Склиф. Скорая помощь
Шрифт:
Внутриматочная спираль не дает стопроцентной гарантии. Случается, что женщины, у которых установлена спираль, беременеют. И не так уж редко случается.
— Спасибо, Сусанна Артемовна, — поблагодарила Анастасия Даниловна. — У меня к вам будет еще одна просьба. Назначьте Озорицкой анализ мочи на дельтааминолевулиновую кислоту и порфобилиноген. Юрию Львовичу скажите, что это я посоветовала, он не будет против. Только проконтролируйте, чтобы все было как надо…
Радости по поводу того, что правильный диагноз — острая перемежающая порфирия — наконец-то «ухвачен за хвост», не было. Была досада на то, что не сообразила раньше. А должна была сообразить. Порфирия — это нарушение пигментного обмена, при котором небелковая
— Я сейчас шла со стороны Грохольского переулка, — сказала утром Раиса Андреевна, а там стоит сразу несколько «телевизионных» машин. Кого к нам положили на этот раз?
— Не положили, а выписывают, — поправила Инесса Карповна, стоявшая над душой Татьяны Владимировны в ожидании каких-то срочно понадобившихся статистических данных. — Веру Озорицкую выписывают. Ту, которая доктора Фроликову в «Синдроме отмены» играла. Ну слава богу, а то я не чаяла продолжения увидеть!
— Без продолжения мы в любом случае бы не остались! — сказала Татьяна Владимировна, переставая печатать. — Нашли бы какую-нибудь похожую лахудру и снимали ее еще сорок сезонов!
— Вы не отвлекайтесь, пожалуйста, Татьяна Владимировна! — потребовала Инесса Карповна. — И не употребляйте слово «лахудра», когда говорите о Верочке. Она такое солнышко, такой светлый человечек! Поверьте, только ради нее телевизор и включаю…
В палате у Озорицкой было не протолкнуться. Визажист, он же парикмахер, закончив колдовать над макияжем актрисы, занялся ее прической. Агент Веры рассказывал последние сплетни. Аня, на правах какой-никакой, а подруги, давала визажисту ценные советы, которые тот усердно игнорировал. Выписка вообще дело хлопотное, суетливое, волнительное, а у звезды больших и малых экранов так втройне.
— Наконец-то! — томно простонала Вера, закатывая глаза. — Ну и нажрусь я сегодня на радостях.
— Имеешь право, — поддакнул агент. — Только после всех интервью, а не до. Короче — я скажу, когда можно.
— Захочу — и прямо сейчас начну! — сверкнула глазами Озорицкая. — И ты, Петечка, ничего со мной не сделаешь. У меня, можно сказать, второй день рождения сегодня! Меня же тут чуть не угробили местные кандидаты в доктора! Хорошо, что у меня организм сибирский, закаленный! Была бы коренной москвичкой, давно бы уже кони двинула!
Доктор Икс
Дездемона полюбила Отелло за муки, а он ее за состраданье к ним. Ну а дальше, как все знают, были интриги, платок и все умерли… Печально. Ревность — это всегда печально. Хотя Александр Сергеевич Пушкин считал, что «главная трагедия Отелло не в том, что он ревнив, а в том, что он слишком доверчив».
Валерий Тимофеевич был счастлив в браке ровно настолько, насколько может быть счастлив человек, не обремененный высокими запросами и извращенными потребностями (некоторые, впрочем, убеждены, что извращений не существует, есть только богатое воображение и не так уж они неправы). Жена у Валерия Тимофеевича была привлекательной, хозяйственной, не слишком занудной. Приз, лотерейный выигрыш, а не спутница жизни!
В сорок лет жену как подменили. Доселе верная и не вызывавшая никаких
— Валерку как подменили, — жаловалась подругам жена. — Никогда не был особенно ревнивым, а в последнее время как с цепи сорвался. Проходу не дает. Смешно сказать — ревнует меня не только к мужчинам, но и к женщинам.
К женщинам Валерий Тимофеевич ревновал эпизодически, лишь тогда, когда не мог придумать повода для ревности к мужчинам. Например — придешь домой, а жена делает вид, что пьет чай с двумя подругами. Если немедленная ревизия шкафов, балкона и подкроватного пространства не даст результатов в виде скрывающихся там мужчин, то… То, значит, эти проклятые лесбиянки решили устроить разврат втроем. Логика. У-у-у, сволочи!
С логикой у Валерия Тимофеевича всегда было в порядке. На родном автокомбинате мало кто мог обыграть его в шахматы и самую умную карточную игру под названием буркозел. Стоило только неверной супруге начать оправдываться и обвинять, как Валерий Тимофеевич клал ее на обе лопатки своей железной логикой. Он был не только умнее, но и старше на семь лет и куда богаче опытом.
Вечерами сидит дома? Значит — изменяет на работе.
На работе негде? (Жена работала в отделении Сбербанка.) Да там только в зале народ вечно толпится, а в кабинетах можно спокойно развратничать. К тому же существует часовой обеденный перерыв. А за час о-го-го сколько можно успеть!
Валерий Тимофеевич попытался подкупить охранника, чтобы получать через него информацию, но развратницы и развратники уже опутали охранника своими сетями. Иначе бы тот не стал отказываться от предложенных Валерием Тимофеевичем пяти тысяч ежемесячно за чисто номинальную, в общем-то, работу. Подумаешь, работа — раз в неделю за кружкой пива (пивом угощал, разумеется, Валерий Тимофеевич) рассказать, что видел и что слышал. Так нет же — отказался, котяра усатый, и еще оскорбил непечатно.
Сыновья, раньше такие любимые, свои, в одночасье стали чужими. Достаточно было присмотреться как следует и прозреть, увидеть то, что не замечалось годами. Старший был точной копией соседа-фельдшера Виталика, переехавшего в их подъезд три года назад. Это же он, Виталик, с давних пор крутил роман с женой Валерия Тимофеевича, а три года назад обнаглел настолько, что поселился по соседству. И жена как-то подозрительно равнодушна к Виталику — едва здоровается. Это все нарочно, чтобы мужу глаза отвести, нет, мол, ничего между нами и не было никогда. Ага, не было. А откуда же тогда старший сын взялся?
То, что Виталик был всего лет на пять старше своего предполагаемого ребенка, Валерия Тимофеевича не смущало. Он был стреляным воробьем, которого никому еще не удавалось провести на мякине. Как будто дату в паспорте подчистить и исправить трудно! А хороший грим делает лицо моложе. Для чего такие ухищрения? Для конспирации, ясное дело. Для того, чтобы можно было наставлять рога Валерию Тимофеевичу под покровом тайны и маской внешней благопристойности.
А младший сын, особенно если подолгу не стригся, сильно смахивал на артиста Машкова. И было в домашней фильмотеке два диска с фильмом «Вор» и с сериалом «Ликвидация». В обеих картинах Машков играл главные роли, и оба диска купила жена. А вот с артистом Золотухиным или с артистом Ефремовым-младшим она ни одного диска не купила. А тут сразу два! Умный сделает выводы. Валерий Тимофеевич был умен.