Сколько будет 9 х 7

Азимов Айзек

Сколько будет 9 х 7

Айзек Азимов

Сколько будет 9 х 7 ?

Джехан Шуман давно привык общаться только с людьми, которые занимают высокое положение на изнуренной войной земле. Конечно, он был штатским, но ведь именно он впервые разработал и внедрил образцы программирования, которые позволили сконструировать самоуправляющиеся военные ракеты со счетно-решающими устройствами высокого качества. К словам Джехана Шумана прислушивались генералы. С ним считались председатели комиссий конгресса.

Сегодня

здесь, в особом помещении Нового Пентагона, собралось по одному представителю этих влиятельных групп: генерал Уэйдер - высокий человек с темным, обветренным лицом - и конгрессмен Брант - полный, гладко выбритый джентльмен с голубыми глазами. Конгрессмен курил сигару из денебийского табака, курил со спокойной уверенностью человека, чьи патриотические чувства столь хорошо известны всем окружающим, что он может открыто позволить себе такую вольность.

Шуман - высокий, представительный мужчина - запросто обратился к ним:

– Джентльмены, позвольте представить вам Майрона Ауба.

– Того самого, у которого вы случайно обнаружили какие-то необыкновенные способности?
– невозмутимо спросил конгрессмен Брант, с видом дружелюбного любопытства оглядывая маленького, невзрачного человека с круглой лысиной на макушке.

Маленький человек нервно сплетал и расплетал пальцы. Ему никогда раньше не приходилось разговаривать со столь важными персонами. Ведь он был всего лишь техником низшего разряда. Когда-то он не выдержал ни одного из тестов, целью которых было выявить наиболее одаренных человеческих индивидуумов, и был вынужден заниматься неквалифицированным трудом. Ему просто повезло, что такой великий ученый, как Шуман, сделал из того, что ему казалось лишь увлекательным занятием в часы досуга, такую сенсацию.

Генерал Уэйдер сказал:

– Не кажется ли вам, профессор, что вся эта атмосфера таинственности отдает каким-то ребячеством?

– Отнюдь нет, - ответил Шуман, - и вам тоже скоро перестанет это казаться. Все, что вы здесь увидите, джентльмены, должно сохраняться в строгой тайне это нечто такое, чего нельзя доверить первому встречному. Ауб!
– Было что-то величественное в тоне, которым он выкрикнул это короткое имя.-Ауб! Сколько будет девятью семь?

Ауб на мгновение задумался, потом ответил:

– Шестьдесят три.

Брови конгрессмена Бранта взлетели вверх.

– Это правильно?

– Проверьте сами, сэр.

Конгрессмен вынул свой карманный счетчик, дважды нажал кнопку, взглянул на шкалу и положил счетчик в карман.

– И это тот самый чудесный дар, который вы нам хотели продемонстрировать?
– спросил он.
– Ваш Майрон Ауб - просто фокусник.

– Вы ошибаетесь, сэр. Ауб запомнил ряд математических действий и с их помощью научился считать на бумаге.

– Вы хотите сказать: на счетчике с бумажной лентой?
– спросил генерал.

– О нет, сэр, -

терпеливо начал объяснять Шуман.
– Речь идет не о счетчике с бумажной лентой. Ауб просто умеет считать на листе бумаги без всякого счетчика. Генерал, будьте добры назвать какое-нибудь число.

– Семнадцать, - сказал генерал.

– А вы, мистер Брант?

– Двадцать три.

– Отлично! Ауб, перемножьте эти числа. И объясните джентльмену, как вы это делаете.

– Да, шеф, - сказал Ауб. Он вынул из одного кармана листок бумаги, из другого - тонкую волосяную кисточку и стал делать на бумаге какие-то пометки.

Генерал Уэйдер окрикнул его:

– Дайте взглянуть!

Ауб протянул ему бумагу. Генерал Уэйдер сказал:

– Что ж, это похоже на число семнадцать. Конгрессмен кивнул головой и заметил:

– Совершенно верно. Но мне кажется, что скопировать цифры со счетчика может кто угодно. Для этого вовсе не нужно необыкновенных способностей. Думаю, что я сумел бы перерисовать число семнадцать ничуть не хуже - даже без тренировки.

– Дайте Аубу закончить, джентльмены, - холодно сказал Шуман.

Ауб продолжал писать, его рука дрожала. Наконец он робко произнес.

– Ответ: триста девяносто один.

Снисходительно улыбаясь, Брант снова вынул свой счетчик и нажал кнопки.

– Клянусь Годфридом, он прав! Как он догадался?

– Дело не в догадке, сэр, - ответил Шуман.
– Он вычислил результат на листе бумаги. Объясните, в чем дело, Ауб.

– Слушаю, шеф. Так вот, джентльмены, я пишу число семнадцать, а под ним пишу число двадцать три. Затем я говорю себе: семь умножить на три...

Конгрессмен вежливо прервал Ауба:

– Ауб, нам же требуется помножить семнадцать на двадцать три.

– Да, я знаю, - серьезно ответил техник.
– Но я начинаю считать, умножая семь на три. Это путь к тому, чтобы получить ответ. Итак, семь умножить на три - получится двадцать один.

– Откуда вы знаете?
– спросил конгрессмен.

– Я просто помню это. Если семь умножать на три, результат на счетчике всегда дает двадцать один. Я заметил: так всегда бывает.

– Но значит ли это, что и всегда так будет?
– спросил конгрессмен.

– Не знаю. Может быть, и нет, - неуверенно сказал Ауб, - я не математик. Но, видите ли, у меня всегда получается правильный ответ.

– Ладно, продолжайте.

– Семью три - двадцать один; я пишу двадцать один.

Один умножить на три - будет три. Поэтому я пишу три под двойкой из числа двадцать один.

– Почему под двойкой?
– спросил Брант.

– Потому что...
– Ауб беспомощно взглянул на Шумана, словно ища поддержки.
– Это трудно объяснить.

– Если вы оцените работу по существу, джентльмены, - сказал Шуман,-то уже потом математики разберутся в частностях.