Сколько стоит любовь
Шрифт:
Когда мама вышла, я смогла вздохнуть с облегчением, а Мери, заметно расслабившись, принялась расчесывать мои густые темные волосы, наверное, самое красивое, что было во мне.
– Рори? – Алиса просунула в дверь любопытный носик, не потрудившись предварительно постучать.
Я увидела ее в отражении зеркала и улыбнулась.
– К тебе можно? – спросила сестрица.
– Да. Дракон ушел, - пошутила я и Алиса прыснула со смеху, а Мери заметно улыбнулась, но почти сразу
Диана ушла. Ее помощь мне более не требовалась, так что мы остались втроем.
Мери я почти что доверяла, и горничная полностью заслужила это доверие, поскольку не рассказала никому, а главное, матушке, о том, где я была и с кем встречалась.
А ведь она видела поверенного и вполне могла все передать леди Роттенгейн, но нет. Между нами была маленькая девичья тайна и я радовалась, что девушка настолько сдержана на язык и эмоции.
– Я видела, как она пронеслась по коридору подобно урагану, - сказала Алиса, встав за моей спиной. – Она даже меня не увидела, так спешила.
– За жемчугом, - проговорила я, объясняя спешку мамы.
Мы немного помолчали, а затем переглянувшись в зеркале, сестра спросила:
– Волнуешься?
– Отчего бы? – я пожала плечами. – С Астерами я уже знакома. И если не испугалась их в Астер-холле, то уж дома и стены помогают.
– И правильно. Они тебя приняли. Иначе ни за что на свете не дали бы согласия на этот брак, - улыбнулась сестра.
Мне показалось, что она хотела добавить что-то еще, но тут в комнату вернулась мама.
– Алиса, смени платье, - бойко оглядев младшую дочь, велела леди Роттенгейн. – Тебе к лицу светлые тона, а не этот вычурный лососевый.
– Мама, сегодня вечер не мой, а Авроры. Она должна быть самой прекрасной, - ответила весело Алиса и мама, к моему удивлению, промолчала.
Поставив на столик шкатулку, она нажала на скрытый рычажок, и крышка тут же поднялась, явив нашим взглядам ожерелье, серьги и диадему столь великолепные, что я на миг затаила дыхание.
Было в жемчуге что-то чистое, прекрасное и, вместе с тем, не столь броское.
Я протянула руку и коснулась крошечных даров моря, а матушка проговорила:
– Чистая красота для чистой девушки, - после чего взяла ожерелье и надела его на мою шею.
– Серьги, - добавила она, и я послушно надела белые капли, глядя, как они покачнулись в ушах.
– А теперь самое важное, моя милая, - матушка достала диадему и взглядом прогнав Мери в сторону, сама надела ее мне на волосы, закрепив невидимыми булавками для пущей прочности.
– Идеально, - провозгласила леди Роттенгейн. – Ты настоящая невеста.
Мери и Алиса слажено
**********
– Здесь уютно, - это были первые слова, которые произнесла герцогиня, когда вошла в дом своих будущих родственников.
– Ваша Светлость, - леди Роттенгейн лебедем выплыла навстречу гостям, пока лакеи принимали трость и шляпу герцога, и накидку герцогини.
– Как мы рады вам, - добавила хозяйка дома и леди Вайолет, кивнув ей, с улыбкой покосилась на лестницу, на нижних ступенях которой стояли дочери лорда Роттенгейна. Сам милорд уже склонился в поклоне, обмениваясь любезностями с ее супругом, но герцогиня смотрела только на свою будущую невестку.
Удивительно, но сегодня Аврора Роттенгейн показалась ей более милой, чем при первом знакомстве. Возможно, свою роль сыграло прелестное платье и прическа, обрамлявшая лицо девушки, или взгляд сына, устремленный на невесту.
Вайолет перевела взор на Бенедикта и не удержалась от улыбки.
Сын стоял и смотрел на Аврору так, как никогда на ее памяти не смотрел ни на одну девушку. Все те красавицы и умницы, девушки из благородных семей, которых она приглашала едва ли не каждый день в надежде, что хоть одна из них вызовет интерес Бена, не были удостоены и толики того интереса и симпатии, которые ее сын демонстрировал сейчас.
Но главное, леди Вайолет была уверена, что сын искренен и именно это радовало материнское сердце.
– Я надеюсь, ужин вам понравится, - прощебетала леди Роттенгейн рядом с герцогиней, на что Ее Светлость ответила с полной уверенностью в голосе: - Несомненно.
**********
Бенедикт и сам не понял, что с ним. Он просто стоял, смотрел на Аврору Роттенгейн и понимал, что не в силах произнести ни слова.
Все, на что его хватило, это приветственный поклон и поцелуй протянутой руки старшей леди, после чего он снова посмотрел на Аврору и замер. А вместе с ним остановилось и время.
Что-то было не так. Пугающе не так. И он чувствовал это всеми фибрами своей души.
Опасность, вот что твердило его сердце. Эта девушка для тебя опасна! Она может пленить тебя и как тогда быть с желанной свободой?
Раскланявшись с хозяином дома, Кэшем заставил себя подойти к невесте. Поклонившись ей, он поцеловал протянутую тонкую руку в белой перчатке, затем поклонился младшей дочери, яркой блондинке с чистой улыбкой на губах.
И эта красотка не шла ни в какое сравнение с его Авророй.