Сколько у тебя? 20 моих единственных!..
Шрифт:
— Нет-нет, что за ерунда, — возразила мама и решительно вытащила телефон: — Позвони Мишель, узнай, не сможет ли она ее забрать.
— Я бы рада, но Мишель работает, — объяснила я. — Она никак не сможет прийти — слишком занята.
— А Ко-олин? — предложила мама.
— У меня нет его номера, — соврала я.
— А где работает Мишель? — встряла в разговор Дейзи. Я рассказала ей про «Винтаж Вог» и тут краем глаза заметила, как мама прижала к уху телефон. Я не придала этому особого значения, пока не услышала радостное «Колин? Это ты?».
— Мама! — Резко обернувшись, я попыталась выхватить у нее телефон. — Дай сюда!
Мама
Пока я дожидалась ее возвращения, вознося мольбы, чтоб Колин не смог приехать, появилась Рут, матушка Эдварда.
В момент помолвки она делала подтяжку лица, поэтому ни я, ни мама еще не видели ее. Не успела я представиться, как вернулась мама.
— Ко-олин уже едет, — с улыбкой сообщила она. Черт! Потом повернулась к Рут. Выразив восхищение ее гладкой смуглой кожей, мама попыталась пошутить: — Мне казалось, Эдвард говорил, что придет его мать… а не сестра!
Мамочка улыбалась, Рут хохотала, обе вели себя как закадычные подружки.
— Поскольку нам придется подождать Ко-олина, — обратился ко всем собравшимся Сол, — предлагаю ознакомиться с нашим отелем и осмотреть «Звездную крышу».
— О, матзох тов [60] за это! — довольно воскликнула мама. Хотя она и перепутала слова, Дейзи, Эдвард и Рут с улыбкой переглянулись, обрадованные самой попыткой. Все устремились за Солом, а мама чуть отстала. Убедившись, что никто не может нас услышать, она обратилась ко мне: — Делайла, гляди! — Она поспешно расстегнула три верхние пуговки блузки и показала украшение на шее: — Как думаешь, не великовато?
60
Искаженное восклицание «мазел тов» (иврит) — пожелание удачи, поздравление со счастливым и значительным событием.
Глаза мои расширились — я никогда в жизни не видела такого большого золотого распятия, усыпанного бриллиантами.
— Да нет, если ты сумеешь постоять за себя, — пошутила я.
— Будь серьезнее! — шлепнула меня по руке мама.
— Красиво, мам. Очень красиво.
Следующие полчаса, проходя мимо шелковых занавесей и аллегорических стенных росписей, я думала только о предстоящем свидании с Колином. Он не представляет, что я по-прежнему смущена, что он в курсе моих дел. А еще я боялась, что история с Кайлом и электронной почтой может повториться, уже с Колином и телефоном, за исключением, разумеется, романтической части. Пока я ехала из «Лили Понд» в Лос-Анджелес, он звонил каждые несколько часов, убедиться, что со мной все в порядке. Та же история повторилась и по пути в Нью-Йорк. Последние две недели мы много говорили по телефону и, боюсь, при личной встрече будем чувствовать себя неловко. Мы вроде хорошо знакомы, но вместе с тем почти не знаем друг друга. Я считаю его своим другом, но на самом деле все не так.
К счастью, наблюдение за тем, как мама пытается произвести впечатление на Рут, помогало отвлечься. Каждый раз, как мне становилось не по себе, она выдавала очередное заявление, и невозможно было удержаться от смеха. К примеру, когда Сол сообщил, что мозаичный пол в вестибюле выложен из ста сорока восьми тысяч кусочков, она воскликнула: «Сой Вэй!»
61
Дерзость, наглость, бесстыдство (идиш).
62
Глупый, тупой, вредный, неприятный, надоедливый (идиш).
«Звездная крыша» находится на восемнадцатом этаже отдельного корпуса, где располагаются только самые роскошные номера и апартаменты — «Башни Уолдорф». Мы вошли в изысканно украшенный бальный зал и хором ахнули — дух захватывало. Кремовые шторы дамасского шелка каскадом струились по стенам, прикрывая огромные окна, выходившие на Парк-авеню. Хрустальные люстры подсвечивали позолоченный потолок, прежде открывавшийся навстречу звездам.
— Мы его больше не открываем, — пояснил Сол, когда все смотрели вверх. — Но вы об этом даже не догадаетесь.
Он щелкнул выключателем, и на потолке замерцали тысячи крошечных огоньков — как настоящие звезды. Взглянув на Дейзи и Эдварда, на то, как они любуются рукотворным лунным светом, я приуныла. Они такие счастливые. У них все так идеально.
Спустившись на лифте в вестибюль, все направились в зал свадебных церемоний. В дверях я заметила Колина — он был в темно-синей футболке, поношенных «ливайсах», кроссовках.
— Ко-олин! — радостно воскликнула мама. — Спасибо, спасибо, спасибо, что пришел!
Мы все подошли к нему.
— А, нет проблем, — улыбнулся он. Он посмотрел на меня. Я неожиданно покраснела.
Черт! Я и забыла, какой он привлекательный. Поспешно отворачиваюсь.
— Мама, это Ко-олин, — представила я его родне.
— Я знаю. Я ласково называю его Колин, — игриво подмигнула мамочка.
Мне осталось только развести руками. Господи, за что? Ну за что?
Поздоровавшись со всеми, Колин опустил взгляд и заметил Еву, наполовину высунувшуюся из сумки.
— Это, должно быть, и есть венгерский импорт, — произнес он, приседая на корточки. При виде собачьего наряда лицо его озадаченно вытянулось. — Что это на ней?
— Платье подружки невесты, — пояснила я.
— И туфельки, — добавила Дейзи.
— И ожерелье, — добавил Эдвард.
— И тиара, — прибавил Сол.
Колин сочувственно взглянул на меня:
— Я, кажется, должен ее забрать.
Сол громко хлопнул в ладоши:
— Итак, нам пора! — И добавил, обернувшись ко мне: — Делайла, мы ждем вас у лифта.
Мы с Колином остались вдвоем. Я боялась, что опять начну краснеть, поэтому поспешно взяла на руки Еву, стараясь не встречаться взглядом с Колином.
— Прости, она такая девчачья, — извинилась я за розово-зеленую сумку. — Давай ты возьмешь ее к себе домой, а я потом зайду и заберу?
Не отвечая, Колин поднял голову, потом опустил, чуть присев, пытаясь поймать мой взгляд, а я все уворачивалась. Похоже на детскую забаву. Через несколько секунд я сдалась.