Скользкий
Шрифт:
Так, а что со складом? Никаких архитектурных изысков – двухэтажная бетонная коробка с покрытой рубероидом крышей и все. Высокие ворота проржавели и перекосились, но пользовались, насколько я понял, воротами с дальнего от нас торца – как раз туда и должна выйти группа Гриши. Что еще? Широкий пандус, ряд окошек на втором этаже, куча обрывков упаковочного материала у стены. От склада до речушки метров двадцать. Людей не видать.
А чего ж у меня так на душе тяжело? Может, просмотрел чего? Но что? Нестабильности магического фона не чувствуется. Или не в складе дело? Тогда в чем?
Покачав головой, я побежал к складу.
– Чего так долго? – придерживая рукой положенный на ограждавшую мутный поток бетонную плиту автомат, повернулся ко мне Хан.
– Осматривался.
Изучавший створки ворот склада Димитрий спрыгнул с пандуса и подошел к нам:
– Заклинило намертво, не открыть.
– Колдун передал, что внутри никого, – сообщил ему Хан.
– Мы на позиции, – раздался у меня в голове голос Гриши.
– Готов, – отозвался Ялтин.
– Я тоже, – вступила в перекличку Вера.
– На позиции. Наши ворота закрыты, – закрыв глаза, проинформировал Григория Хан.
– Заходим внутрь. Хан, контролируй обстановку, – распорядился Григорий.
– Дима, живо на угол склада. Та сторона твоя.
Димитрий убежал исполнять приказ.
– Я держу окна. – Хан почесал щеку и осмотрелся по сторонам. – Твой дом напротив.
– Мы внутри, – вновь вышел на связь Григорий.
Я повернулся к складу спиной и облокотился на бетонную плиту. Буду контролировать, значит, раз надо. А что еще остается, если начальство приказало? С другой стороны, и мне самому ничего более разумного в голову не приходило. Не пытаться же ворота вынести. Вот в этом уж точно смысла никакого нет.
Я широко зевнул и от удивления чуть не вывихнул челюсть. Совершенно не скрываясь, на высокое крыльцо административного корпуса вышел парень в белой болоньевой куртке с длинной трубой на плече. Блин, она ж магией по самое не могу залита!
– Хан! – заорал я и, поймав парня в оптический прицел винтовки, открыл стрельбу. Выстрел, выстрел, выстрел. Пластиковые гильзы, клацая, ударялись о бетонную плиту и отлетали в воду.
Стой, гаденыш!
– Все из склада! – отпустив переговорный амулет болтаться на ремешке, Хан выпустил длинную очередь по парню с трубой, но тоже ничего этим не добился.
Заговоренный он, что ли?
В окнах третьего этажа административного здания засверкали вспышки, и у нас над головами прошла пулеметная очередь. Мы с Ханом едва успели спрятаться за бетонными плитами, как от них во все стороны полетело выбиваемое пулями крошево.
Мгновеньем позже, оставляя за собой шлейф перекаленного воздуха, метрах в пяти над землей прошелестел шар черного огня, который, выбив одно из окон склада, исчез внутри. Остальные окна водопадами битого стекла брызнули на улицу, здание вздрогнуло, по ушам ударил грохот
– Я его подстрелила!
Оглушенный взрывом, я сплевывал невесть как оказавшийся во рту песок и не обратил на сообщение Веры никакого внимания. Оказавшийся слепленным совсем из другого теста Хан ухватил меня заплечо и проорал прямо в ухо:
– Огнеметчика ранили! Живо за ним! Нас прикроют!
Действительно, по нам больше не стреляли – сейчас выстрелы раздавались на другом конце склада.
– Быстрее, они уходят! – охватившая Григория ярость чувствовалась даже через переговорный амулет.
Ему повезло – выскочить успел. А остальные?
Глубоко вздохнув, я выскочил из-под прикрытия бетонной плиты и бросился бежать к мосту через речку. Промелькнула стрела, и одно из окон четвертого этажа административного корпуса затопила вспышка огня.
Дима, ну куда ты целишься! По нам же с третьего этажа стреляли!
– Быстрее! – проорал мне в спину бежавший позади Хан. – Быстрее давай!
Быстрее? Задыхаясь и стараясь не обращать внимания на разрывающую грудь боль, я проскочил мост и, выкладываясь пополной, понесся к свалившемуся с крыльца огнеметчику. А чего несемся как сайгаки? Этот никуда не денется, а его кореша давно отсюда умотали.
Как выяснилось буквально через мгновенье, насчет последнего я жестоко заблуждался. Впереди что-то сверкнуло, над головой пронесся туманный силуэт, и в спину ударила взрывная волна. Меня швырнуло вперед, я сгруппировался, перекувыркнулся через голову и, умудрившись при этом не выронить винтовку, снова вскочил на ноги. Уши словно заткнуло восковыми пробками, в голове звенело, но, из последних сил заставляя себя переставлять ноги, я подбежал к огнеметчику, оттащил его к крыльцу и сел, прислонившись спиной к холодной гранитной облицовке.
Что-то неразборчиво прокричав, Хан побежал куда-то дальше, за ним рванул Димитрий, но у меня даже не нашлось сил повернуть голову и посмотреть им вслед. Да что такое с ушами? Гул сплошной, ничего не слышу. И колено болит, сил нет. Блин, совсем развалиной стал.
Я несколько раз похлопал себя ладонями по ушам и перевел взгляд на огнеметчика. Парень лежал лицом вниз, и теперь стали прекрасно видны слипшиеся от крови волосы на затылке и опаленные отверстия в белой болонье куртки. Ага, это ему свои зарядили, Вере он только простреленным бедром обязан. Зря бежал, не язык, а черт-те что.
Пока сидел рядом с трупом, от догоравшего здания склада подошли парни из группы Григория. Слава Богу, все живы и здоровы. Только Первый хромает. Надо бы нам отсюда уматывать, а то на пожар обязательно кто-нибудь припрется.
– Ну что? – присев рядом с трупом на корточки с уже знакомой металлической пластинкой в руке, спросил Гриша у вышедших из административного корпуса Хана и Димитрия.
– Пусто.
– Уходим. – Гриша посмотрел на вспыхнувший на металлической пластинке красный огонек, встал и пошел к мосту. – Труп здесь оставляйте.