Скользя во тьме
Шрифт:
Вдобавок, рассуждал он, снова вызывая по телефону-автомату такси, Арктур уже долгое время не был способен уладить проблему с этим чеком. Чья же тут вина? Снова достав чек, он посмотрел на дату. Блин, уже полтора месяца прошло! И я тут еще болтаю про безответственность! Да за такое Арктура давно могли бы свинтить и пристроить на нары — слава Богу, что этот психованный Карл так и не сходил к окружному прокурору. Наверное, это любезная пожилая сестра его удержала.
Арктуру, решил он, лучше бы покрепче за свою жопу держаться; он сам сделал несколько пакостей, про которые я до сих пор понятия не имел. Баррис тут не единственный — а быть может, даже и не главный. Во-первых, по-прежнему остается неясной причина острой и напряженной злобы,
Как-то раз Арктур собирался отправить одну из собак — черт, как же ее звали, ту черненькую, Полли или еще как-то? — к ветеринарам, чтобы ее усыпили. Ее просто невозможно было ни к чему приучить. И Баррис тогда провел с Полли многие часы, даже сутки, нежно ее дрессируя, разговаривая с ней, пока она не успокоилась и чему надо не обучилась, так что ее не пришлось приканчивать. Питай Баррис черную злобу ко всему, что шевелится, он нипочем бы временами не был способен на такую доброту.
— Такси слушает, — откликнулся телефон.
Он дал адрес бензозаправки.
И если слесарь Карл распознал в Арктуре тяжелого торчка, размышлял он, мрачно слоняясь в ожидании такси, то здесь не вина Барриса. Когда Карл подкатил на своем пикапчике в 5 утра, чтобы сделать ключ для арктуровского «олдса», Арктур, надо полагать, расхаживал по тротуарам из клубничного желе, взбирался по отвесным стенам, отбивался от рыбьих глаз, мохнатых медуз и прочих глючных тварей. А где-то поблизости как пить дать маячил метровый контрактник на тележке. Тогда-то Карл и сделал свои выводы. Пока слесарь выпиливал новый ключ, Арктур, наверное, плавал вверх-вниз, как мыльный пузырь, стоял на голове без помощи рук и говорил ушами. Неудивительно, что Карла это никак не порадовало.
Возможно даже, размышлял он, что Баррис пытается прикрыть нарастающую неадекватность Арктура. Ведь Арктур даже свою машину уже не в состоянии содержать. Он выкидывает коленца — правда, не намеренно, а просто потому что его блядские мозги загажены наркотой. Хотя, если уж на то пошло, это еще хуже. Баррис делает, что получается, — так, по крайней мере, можно предполагать. Но его мозги тоже загажены. У них у всех…
Dem W"urme gleich’ ich, der den Staub durchw"uhlt, Den, wie er sich im Staube n"ahrend lebt, Des Wandrers Tritt vemichtet und begrabt. [3]3
…мозги загажены, оттого и взаимодействуют так говняно. Говняный ведет говняного. И прямо в говно — навстречу судьбе.
Возможно, прикидывал он, Арктур сам обрезал и заплел провода, а также устроил все коротухи в своем цефаскопе. Среди ночи. Но зачем?
Вопрос «зачем?» обещал быть трудным. Однако с загаженными мозгами было возможно все — любой спектр запутанных, как провода цефаскопа, мотивов. За время своей тайной работы на правоохранительные органы он множество раз с этим сталкивался. Эта трагедия была не новой — просто еще один случай в компьютерных досье. Очередной этап маршрута в федеральную клинику, как у Джерри Фабина.
Все эти парни
Так было записано в их нервной ткани. Точнее в том, что от нее еще оставалось. Теперь уже ничто не могло их остановить или повернуть назад.
Причем, решил он, Арктура это касалось больше других. Так ему подсказывала интуиция, только-только зародившееся озарение — независимое от всех действий Барриса. Таков был новый, профессиональный прогноз.
Также и его начальники в ведомстве шерифа Оранжевого округа решили сфокусироваться на Арктуре; на то у них, несомненно, были причины, о которых он ничего не знал. А ведь растущий интерес к Арктуру стоил отделу кучу денег: смонтировать в доме Арктура голосканеры, платить ему за анализ воспроизведения, а также другим, выше рангом, которые выносили суждения по поводу того, что он им приносил… Возможно, это неким образом согласовывалось с необычным вниманием Барриса к Арктуру. И начальство, и Баррис избрали Арктура своей главной мишенью. Но что он сам увидел в поведении Арктура такого, что поразило бы его своей необычностью? Независимо от этих двух сторон?
Пока такси катило дальше, он размышлял о том, что, скорее всего, придется еще некоторое время наблюдать, прежде чем он на что-то наткнется; за одни сутки у монитора такое не раскрывается. Необходимо будет проявить терпение, приготовиться к долгой, кропотливой работе, настроиться на бдительное ожидание.
Впрочем, стоит ему только заметить в поведении Арктура что-то загадочное или подозрительное, как у него сразу же окажется трехточечная засечка, третье подтверждение чужих интересов. Это даст определенную гарантию. Таким образом, расходование разными сторонами своих денег и времени будет оправдано.
Интересно, задумался он, что Баррис знает такого, чего не знаем мы? Возможно, нам следует вызвать его и спросить. Впрочем, лучше получить сведения независимо от этого урода; иначе получится простое дублирование данных Барриса — что бы он из себя ни представлял.
А затем он вдруг подумал: о каком таком черте я тут толкую? Наверное, я спятил. Я же знаю Боба Арктура — он отличный парень. И ничего такого он не замышляет. По крайней мере — ничего пакостного. К тому же, подумал он, Боб Арктур тайно работает на ведомство шерифа Оранжевого округа. Именно потому, надо полагать…
Zwei Seelen wohnen, ach! in meiner Brust, Die eine will sich von der andem trennen: Die eine h"alt, in derber Liebeslust, Sich an die Welt mit klammemden Organen; Die andre hebt gewaltsam sich vom Dust Zu den Gefilden hoher Ahnen. [4]…Баррис его и достает.
Тем не менее, подумал он, это не объясняет, почему Боба Арктура достает ведомство шерифа Оранжевого округа — причем до такой степени, что монтирует в его доме голосканеры и приставляет к нему круглосуточного агента для наблюдений и отчетов. Всего этого таким макаром не объяснить.
4