Скользящая во снах
Шрифт:
– Вот что ты мелешь?! Говорил же, нужно рот ему заклеить, сил моих на этого оглоеда больше нет!
– сатир принялся споро развязывать веревки на моих руках и ногах, объясняя: - Не слушай его, Гатька. Дело всё в том, что ты, так и не выходя из обморока своего странного, метаться жутко начала. А следом за тобой и Рид разбушевался. Выл в камере, на стены бросался. Мы тебя связали, вчетвером еле сдержать смогли, а потом так же внезапно стихли вы оба. Ты, вроде как, уснула спокойно, а мы все к Ридъяру кинулись, проверять...
– Как он?
– Жив,
– Только почему-то нам кажется, что вы этому немало поспособствовали, шесми. Не хотите ли прояснить ситуацию?
– Нет, я хочу увидеть его.
– Это вполне ожидаемо, но он сейчас спит. Парень перекинулся только под утро. Процедура оборота весьма болезненна для малышей, а уж если впервые оборачивается взрослый, то боль практически невыносима. Таких случаев на моей памяти было совсем немного, и процент выживаемости весьма невелик.
– Я хочу его видеть!
– Увидите, как только он немного отдохнет, - в дверях "моей" комнаты, позади всех, показался сам хозяин дома, Змееуст.
– А сейчас, когда наша милая дама, наконец, пришла в себя, мы хотели бы подробно выслушать рассказ о том, как вы провели день до своего совершеннолетия. Желательно не упускать ни малейшей детали. Пройдемте в большую гостиную, Агата, мы вас уже заждались.
Я хотела снова возразить, но Хаим аккуратно сжал мою затекшую ладошку и легко покачал головой:
– Идём, Гатька, скоро тебе предстоит познакомиться кое с кем, но до этого необходимо заполнить много пробелов. Ратмир под воздействием магии Параура сообщил отцу много интересного: о письме от твоей матери, о клятве данной погибшему Азарту, и о вашем кровном единении тоже... Времени очень мало, а прояснить нужно многое. Понимаешь?
– А что со временем, куда торопимся-то?
– На рассвете ты отправляешься на остров Назир, к своей родне по отцу. Твой дядя скоро будет здесь.
Больше со мной пояснительных бесед не вели.
Спустя почти три часа допроса надо мной сжалились и отпустили отдохнуть. До комнаты, в которой я очнулась утром, меня сопровождали Параур и Вулф. Голова гудела, глаза слипались и есть хотелось неимоверно. На прикроватной тумбочке стоял стакан холодного молока, два куска хлеба со злаками и отвратительного вида каша. Сморщившись при виде такой заботы, откусила кусок хлеба и медленно его прожевала. В душе клокотала обида и злость, огонь ярости разгорался все сильнее, а эти двое так и стояли у входа. Не сдержавшись, с размаху скинула "завтрак аристократа" на пол и упала на кровать. Прикрыв глаза, напомнила своим сопровождающим:
– Позовите ко мне Ридъяра и Ратмира, вы обещали...
– Позовем, вот отдохнете и встретитесь.
Прежде чем я открыла глаза, хлопнула входная дверь. Сбежали. Меня затрясло от бессильного гнева...
Змееуст с товарищами не один час выспрашивали все подробности из моей жизни, даже всякую мелочевку заставляли вспоминать, весь день до совершеннолетия по минутам
В жизни мне часто приходилось туго, иногда было прямо-таки страшно, но никогда вот так... когда руки опускаются. Всегда я знала: есть те, кому я дорога, что меня ждут и прикрывают тылы, чтобы ни случилось. Тем и жила. А сейчас я стояла у зарешеченного окна и силилась понять, почему я в доме полном моих друзей и при этом мне так одиноко. Где их носит, когда они по-настоящему нужны? Да я им этого НИКОГДА...
– Эй, Гатька, псст...
Я моргнула и оглянулась на дверь. Никого.
– Да не там, здесь я, напротив окна, на дерево-то глянь.
Подбежав к окну вплотную, я прижалась лицом к решетке и запричитала:
– Ратик! Родненький ты мой! Пришел!
– Тихо ты, разоралась. Шепотом давай говори, ни то меня быстро снимут отсюда и, как Рида, в камере закроют.
– Ой, мамочки...
– Вот именно, что МАМОЧКИ. Зришь в корень, малая. Маман твоя удружила нам всем, заррраза. У меня уже всё тело затекло! Я сегодня, что та белка, с дерева на дерево только и перебираюсь. У тебя там погрызть, кстати, ничего не найдется?
– Нет, - я виновато оглянулась на пол, где живописно возлежали каша, молоко и хлебушек...
– Ты лучше расскажи мне, причем здесь Мария?
– Не знаю я. Там, на окне гостиной, маг-защита прочная стоит, слышно очень плохо. Но когда кричать все начали, то без конца ее имя упоминалось. Тут любой дурак вывод сделает. Потом тебя туда отвели, и снова-здорово, привет дерево! Устал по веткам карабкаться - просто ужас, но делать нечего, пришлось. Еле выдержал. А ты - молодец, долго моего батю терпела, я сам столько с ним за разговором никогда не выдерживаю.
– Ратик, что же теперь будет? Куда нас теперь? За мной дядька какой-то едет, на остров их драконий забирать меня собрался. А Хаим только помалкивает, вроде как так и должно быть.
– Я закрыла руками лицо, и, не выдержав, дала волю слезам.
– Ну, не реви только, Гатька. Где наша не пропадала?
– парень задорно усмехнулся и подмигнул мне.
– Сколько всего было, и ничего - живы, здоровы и даже жирок местами появляться начал.
– Где это? У меня жирка нет! Это всё тебе кажется, платье такое просто, неудачное...
– Ну вот, другое дело, теперь узнаю подругу дней своих суровых! Такой ты мне гораздо больше нравишься.
– Зареванной и сердитой?
– Неунывающей, ехидной и уверенной в себе.
– Ратмир широко улыбнулся мне, и я невольно засмеялась в ответ.