Скорая помощь
Шрифт:
Конвею не так часто случалось видеть такую высокую концентрацию медицинских светил в одной палате.
Медики держались на почтительном расстоянии от бригады транспортировщиков в то время, как пациентку переложили с носилок на смотровой стол под наблюдением самого Торннастора. Носилки с открытым колпаком отвезли к выходу из палаты, чтобы они никому не мешали. Затем врачи стали передвигаться поближе к столу.
Конвей знал, что Мерчисон и Нэйдрад следят за происходящим с помощью монитора на медицинской палубе «Ргабвара». Торннастор приступил к предварительному обследованию, которое было в точности таким же, как то, что провели Конвей и Мерчисон на борту неотложки. Тралтан проверил все жизненные
Торннастор достиг несравненных высот в многовидовой патофизиологии именно потому, что умел задавать вопросы и слушать ответы, а не из-за того, что слушал только свои царственные речи.
Наконец тралтан-гигант закончил обследование. Он выпрямился во весь рост, и костистый купол, под которым находился его головной мозг, почти скрылся в складках плечевых мышц, а плеч у тралтанов имелось три пары. Четыре глаза диагноста, размещенные на концах выдвижных стебельков, уставились одновременно на пациентку, на медиков, собравшихся вокруг смотрового стола, и в видеоискатель камеры, заснимавшей все происходящее для передачи на «Ргабвар» и по учебным каналам. Торннастор приступил к изложению своих выводов.
Сильнее всего у пациентки пострадали легкие. Из-за декомпрессии в ткани легких образовались разрывы, началось кровотечение. Торннастор предлагал облегчить состояние пациентки путем удаления скопившейся жидкости через зонд, введенный в плевральную полость. Он предлагал также одновременно ввести трубку в трахею ДБПК и провести принудительную вентиляцию ее легких чистым кислородом. Существовало немало медикаментов, предназначенных для стимуляции регенерации тканей у теплокровных кислорододышащих существ, но еще предстояло провести пробы на трупном материале, дабы выяснить, какие из этих препаратов годятся для ДБПК. В самом лучшем случае ответ на этот вопрос, а также и подходящее обезболивающее средство можно было получить через два дня, но без срочного хирургического вмешательства пациентка протянула бы не более нескольких часов. Предлагаемые Торннастором процедуры по времени были непродолжительны и не слишком болезненны, а пациентка, согласно заключению Приликлы, находилась в бессознательном состоянии и не должна была ощутить боль. Торннастор был готов немедленно приступить к операции, взяв ассистентом старшего врача-мельфианина, а операционной сестрой – кельгианку.
На взгляд Конвея, решение было принято единственно верное. Ему, правда, было немного завидно, что не он ассистирует Торннастору – ведь именно он, Конвей, первым обследовал ДБПК и накладывал швы на раны пациентки. Но немного погодя, послушав, о чем шепчутся врачи, он понял, что ассистировать Торннастору будет не кто иной, как Эдальнет, один из ведущих хирургов госпиталя, постоянный носитель четырех мнемограмм и, судя по слухам, без пяти минут диагност. Если уж такой блестящий хирург мог вытерпеть работу в качестве ассистента, то уж Конвею вообще следовало помалкивать и стараться не удручать Приликлу своим эмоциональным излучением.
Конвей никогда не уставал удивляться,
– Пациентка приходит в себя, – неожиданно сообщил Приликла, когда после завершения операции не прошло и десяти минут. – Сознание возвращается очень быстро.
Торннастор издал громкий непереводимый звук, выражавший, по всей вероятности, радость и удовлетворение, и сказал:
– Такая быстрая реакция на лечение обещает благоприятный прогноз и, рискну предположить, быстрое выздоровление. Но давайте немного отойдем от стола. Несмотря на то, что представители рас, владеющих техникой для космических полетов, не должны бояться представителей иных видов, наша пациентка пока пребывает в ослабленном состоянии, и ее может растревожить непосредственная близость группы столь крупных и разнообразных существ. Вы согласны со мной, доктор Приликла?
Но маленький эмпат не успел ответить. Пациентка открыла глаза и начала так жутко дергаться, пытаясь сбросить хирургические ремни, что у нее того и гляди могла вылететь изо рта трахеальная трубка.
Торннастор инстинктивно шагнул к столу, чтобы поправить трубку, но ДБПК заметалась еще сильнее. Видимо, эмоции у нее разбушевались не на шутку, поскольку эмоционально-чувствительный Приликла чуть было не отцепился от потолка – такая сильная дрожь на него напала. Вдруг пациентка вытянулась, напряглась и несколько минут совсем не шевелилась, а потом снова обмякла и расслабилась. Все дело было в том, что Приликла не только превосходно определял чужие эмоции: он еще умел их немного регулировать.
– Благодарю вас, доктор Приликла, – проговорил Торннастор. – Когда с нашей пациенткой будет налажена речевая связь, я непременно извинюсь перед ней за то, что мы чуть не до смерти напугали ее. А пока постарайтесь внушить ей, что мы желаем ей только добра.
– Конечно, друг Торннастор, – пообещал эмпат. – Теперь пациентка излучает скорее тревогу, чем страх. Похоже, ее очень беспокоит что-то такое, что, может…
Приликла умолк и жутко задрожал.
А потом случилось нечто невероятное.
Торннастор угрожающе закачался на шести коротких массивных ногах, которые вообще-то были настолько устойчивыми, что тралтаны даже спали стоя. В следующее мгновение он упал набок с таким грохотом, что от этого звука динамики наушников Конвея зашкалило. В несколько ярдах от операционного стола мельфианин Эдальнет, ассистировавший Торннастору, медленно осел вниз – его шесть покрытых жестким панцирем ног со стуком распластались по полу. Кельгианка, операционная сестра, тоже упала на пол. Серебристая шерсть на ее вытянутом цилиндрическом теле ходила ходуном. Парень из бригады транспортировщиков, стоявший рядом с Конвеем, бухнулся на четвереньки, немного пополз по полу и, повернувшись набок, затих. Слишком много инопланетян затараторили разом, и транслятор Конвея со своей работой не справлялся.
– Это что-то невозможное… – не веря собственным глазам, пробормотал Конвей.
В его наушниках зазвучал голос Мерчисон:
– Трое неземлян и один землянин-ДБДГ, с четырьмя радикально отличающимися друг от друга типами обмена веществ и врожденным иммунитетом к микробам, опасным для других видов… это что-то четырежды невозможное! Но пока, насколько я вижу, другие существа без средств индивидуальной защиты не пострадали.
Даже наблюдая за невероятным, Мерчисон оставалась профессионалом.