Скорее всего
Шрифт:
Команда Геяо часто путешествовала в центр континента, и маршрут менялся в зависимости от целей пути. Дорога их могла пройти и через высокогорное плато, в этом случае Онисана присоединился бы к отряду и на несколько часов оказался в родных краях, но подобного не происходило уже семь лет. Геяо приводил в город новых кандидатов в ученики с обширной территории на северо-западе. Каждый человек, испытывавший потребность в том, чтобы сознательно работать над собой, постигать древнее Учение, и способный посвятить свою жизнь служению Идеалам, мог обратиться к жрецу храма в своём городе или селении. После долгого периода подготовки, когда намерение его подтверждалось временем и усилиями, кандидату разрешали следовать за Служителями
Команда путешественников вчера покинула город, они отправились в центр страны, вдоль Острых скал на восток и далее к северу.
Солнечный прямоугольник спускался по стене всё ниже, теперь горячие лучи ласкали золотисто-белые волосы Онисаны. Он снова не попадёт домой… Молодой Служитель закрыл лицо руками, лента выскользнула и упала на пол. Не всем реальным мечтам суждено осуществиться… Но случается и так, что сбываются нереальные Мечты…
Прошло столько лет! И Тали теперь может быть совсем не такой, какой он её представляет. Если она по-прежнему любит его — это огромное счастье! Но может ли быть так? Может ли существовать такая любовь? Но если не верить в это, из жизни ускользает нечто, что наполняло смыслом и красотой дни… Любовь напоминает нить, на которую нанизаны бусинки повседневности. Нет этой нити — и шарики разлетаются в разные стороны. Одиночество причиняет боль, заставляет тосковать нашу душу, терзает, забирает силы… Но одиночество, в котором есть надежда на встречу с любимым, вместе с грустью наделяет и счастьем. Счастье спрятано везде, где есть не только ты, оно неотделимо от любви…
Знакомый голос оторвал Онисану от размышлений.
— Что случилось, мой друг?
Ония поднялся, приветствуя Учителя. Он молчал, чувствуя себя неловко.
— Что огорчает тебя? — спросил Ассаван.
— Сегодня день рождения моей сестры. Я не видел её ровно семь лет и шесть дней.
— Ты говорил, её зовут Тали?
— Да, Тали… маленькая Тали…
Ассаван едва заметно улыбнулся. Его глаза стали задумчивыми, в бездонной синей глубине Онисана увидел искреннее сопереживание.
— Любовь всегда оставляет следы, — зазвучал слегка приглушённый умиротворяющий голос, — она соединяет любящих невидимыми связями, которые не уничтожаются ни временем, ни расстояниями. Какой бы ни была дорога твоей сестры, Судьба когда-нибудь сведёт вас вместе. Это может случиться через много-много лет, а может быть, и в следующей жизни. Но встреча состоится! Знаешь, Ония, ты счастливее многих!
Онисана поднял удивлённые мокрые глаза на своего Учителя.
— Почему?
— У тебя есть сестра, реальная, настоящая, — дорогое сердцу существо. Ты вместе с ней рос, радовался, открывал мир… У вас есть общие воспоминания, тебе известно её имя, известно, что она любит, ты помнишь, как она смеётся… А многие живут лишь смутным предчувствием, надеждой встретить родного человека, о котором не знают ничего. И, вопрошая пустоту, порой сомневаются, что их любимый или любимая существует… Ты уже имеешь так много! Но разве от того, что Тали далеко, ты меньше любишь её?
— Нет!
— Материя подвержена разрушению. Когда-нибудь закончат свою жизнь Тали и Онисана. Но останется любовь, потому как она была рождена в другом мире. То, что нетленно, делает человека по-настоящему счастливым.
Онисана тихо плакал, а в душе становилось светлее, словно ангелы утешения посетили его и нежно обняли сердце. Всё самое дорогое для него теперь сплелось в один узел: Учитель и братья по Пути, Золотой город и Тали… И тогда он понял, что у человека может быть только одна настоящая жизнь. Нельзя быть Служителем и мечтать о возвращении
Молодой Служитель снова остался один. Открыв тетрадь в кожаном коричневом переплёте, он склонился над нею в задумчивости. Тонкие пальцы бережно перелистывали страницы в поисках чистого листа. Долго о чём-то размышляя, он, наконец, записал в дневнике: «Мечта моя, ты придаёшь сияние моим дням, согреваешь сердце в минуты отчаяния, вселяешь надежду. Но не проси променять самое ценное, что имею, на твоё воплощение, потому что тогда я предам самого себя, и ничто уже не доставит мне радости… Стремись к тому, что так желанно тебе, живи предвкушением лучших событий, люби, призывай, достигай, — но не любой ценой…» Онисана закрыл глаза, сморщив брови так, что на высоком лбу его появилась небольшая вертикальная складка, и вслух повторил: «Не любой ценой».
Глава XVI
Эдит и Симур
Эдит и Симур жили в городе с прекрасным видом на высокие вершины Острых скал. Дворцы и храмы были главным украшением широких улиц, а общественные сады пестрели множеством разнообразных благоухающих растений. Когда пересеклись пути двух родных людей, они вскоре поняли, что встреча их — подарок небес, что по собственной воле они не смогут больше расстаться. Соединив свои судьбы перед людьми и богами, они долгое время жили счастливо. Шли годы, а они по-прежнему были вместе — но только вдвоём. И, несмотря на все молитвы, небо не посылало им дитя. Симур только вздыхал, глядя на то, как его жена плачет ночами и прячет от него свою грусть. Он пытался утешить свою любимую, говоря о том, что они и так очень счастливы, что их любовь послана свыше и стоит благодарить Судьбу за их союз. Но Эдит не могла смириться с мыслью, что не может подарить мужу ребёнка…
Симур, желая хоть как-то помочь супруге, уговорил её пойти к предсказательнице, видящей будущее. Когда жрица выслушала их, она лишь покачала головой и, пристально посмотрев в глаза молодой женщины, ответила:
— По воле богов у вас не будет детей. Вы должны радоваться тому счастью, что уже находится у вас в руках.
Эдит заплакала. Симур, обнимая жену, нежно гладил её светлые волосы.
— Можно ли как-нибудь это изменить? — спросил он. — Можем ли мы заслужить их милость?
— Можно, — ответила жрица, — Но нужно ли вам это?
— Что «это»? — удивилась Эдит.
— Можно призвать душу ребёнка с помощью одного древнего обряда, и тогда у вас в скором времени родится дитя. Но это будет ребёнок с определённой судьбой, и вы не должны будете препятствовать её проявлению. Может быть, он рано оставит этот физический мир или просто покинет дом, потому как «нечто» позовёт его.
— Не хочешь ли ты сказать, что он может быть злым и бесчеловечным? Не станет ли он проклятием для нас? — спросил Симур.
Старая женщина улыбнулась.
— Не знаю, но мне понятны твои страхи. Тот обряд, о котором я говорю, не может призвать преступника или убийцу. Какие вы — такой будет и ваш малыш. Лишь скажу, что все события в его жизни будут вести к определённой цели.
Долгое молчание повисло в воздухе. Эдит тревожно дышала. Казалось, любовь и страх боролись в ней.
— Я знаю один случай, — нарушила тишину предсказательница, — одного младенца, рождённого с помощью этого обряда, по особым знакам заметили жрецы и, пророча ему большое будущее в стенах Храма, хотели забрать у родителей. Вы понимаете, каково это: отдать единственного ребёнка, пусть даже для благого дела?