Скорее всего
Шрифт:
Он взглянул на своих учеников, о чём-то беседовавших неподалёку. «Каждому из них я искренне благодарен. Мы вместе, и поэтому возможно выполнение нашей задачи. Путешествовать в одиночестве — опасно; мы столько раз выручали друг друга, помогали, подбадривали. Если есть какие-нибудь заслуги у отряда Геяо — все они должны быть разделены между нами поровну… Разве может один человек полностью построить Храм?
Сам создать чертёж, вырубить камни, привезти, установить, вырезать рельефы и нанести росписи? Нет! Это просто невозможно! Нашей маленькой жизни не хватит на это, и вряд ли кто-то владеет сразу всеми искусствами в совершенстве. Может быть, мудрый ответ на вопрос о моей полезности будет звучать так: „Я осознал, насколько невелика лично моя роль, но делал
— Геяо, смотри! — вдруг закричал один из учеников.
Служитель поднялся и посмотрел туда, куда указывала рука друга. В нескольких километрах от них с большой скоростью двигалось нечто. Тёмные вытянутые объекты скользили по воздуху, издавая неприятный шум. Геяо не верил своим глазам. «Этого не должно быть! Нет! Слишком рано!»
— Это враг! Мы должны спрятаться! — наконец скомандовал широкоплечий гигант.
Служители подбежали ближе к скалам и легли на песок, их белые одежды слились с цветом пустыни. Геяо смотрел с ужасом на огромные машины, направлявшиеся в сторону Золотого города, и не мог поверить, что Судьба допустила такое. «Только не сейчас! Служители ещё не успели покинуть город», — думал он, закрыв глаза. Сердце его бешено заколотилось, и какая-то незримая многотонная тяжесть придавила к земле. В голове мелькали разные мысли, и трудно было в этот миг думать о лучшем.
Корабли исчезли за горизонтом. Несколько минут все сидели молча, в глубокой растерянности. Геяо видел, что его ученики отчаялись, их опущенные головы и потухшие взгляды говорили о том, что они вот-вот сдадутся. «Ради них я не имею права впадать в уныние», — подумал он, бодро поднялся на ноги и сказал вслух: «Идём, нам надо спешить». Служители переглянулись и, не произнеся ни слова, последовали за ним.
— Думаешь, город устоит? — после нескольких часов пути спросил Рао.
— Думаю, да. Мы только видели летающие машины, и всё. Никто не знает, куда именно они движутся. От нас ожидается только одно: мы должны привести корабли в гавань, а там посмотрим, что будет дальше. Если каждый выполнит свою задачу, есть шанс на успех. Я уверен, что Владыка города почувствует опасность. Мы должны верить в лучшее и продолжать идти, — ответил Геяо.
Его слова вдохновили и обрадовали всех, потому как идти, думая, что это напрасно, для человека невыносимо. Он шёл бодро и быстро, стараясь размышлять о дорогих сердцу вещах. Он вспоминал прощание с друзьями, вновь и вновь прокручивая в голове их слова, которые так бередили душу. Вот Онисана, его серьезное лицо теперь такое открытое и искреннее… А вот Тали, её волосы развеваются на ветру, они такого же цвета, как её золотистая от нежного загара кожа, и как песок… Она улыбается… Геяо чувствует, что эта улыбка адресована именно ему, и он — счастлив. А потом он вспомнил Ассавана, глубокие синие глаза, в которых живёт сама Вечность. «Мой Господин, ты просил нас не опускать руки, и мы не сдадимся…»
Утром, на одиннадцатый день пути, отряд Геяо вышел к морю. Было прохладно, солнечные блики плясали в набегавших волнах, и такое умиротворение царило вокруг, что хотелось остановиться, сесть на берегу и не думать ни о чём. Служители продолжили путь, даже не подойдя к заманчиво сверкавшей изумрудной воде. Геяо что-то беспокоило, это было заметно всем. Через два часа они подошли к безлюдному порту. Вдали, почти вплотную придвинутые к скалам, виднелись стены Города Мудрости. Казалось, здесь всё было необитаемо: ни одного живого существа, ни одного корабля, — только пустые причалы и холодные камни. Город издали казался лишённым жизни.
Геяо медленно прохаживался вдоль берега, скрестив руки на груди; отчаяние в нём начинало брать верх. Он поймал себя на мысли, что нарочно смотрит под ноги, лишь бы не встретиться взглядом со своими учениками, не дать им прочитать в нём то, что он уже не в силах был скрывать. «Где же корабли? — думал самый сильный и выносливый Служитель, его мощное тело дрожало от
Конечно, никто не заметил слабости никогда не сдающегося и вечно жизнерадостного Геяо. Как же могло подобное придти в голову тем, кто постоянно следовал за смельчаком, за человеком, ведавшим все пути и дороги, знавшим язык природы, читавшим будущее в дуновениях ветра? Они не понимали, что загадочная и неугомонная душа скитальца всегда находила равновесие только потому, что страстно его желала, тянулась к лёгкости и чистоте, но не обладала ими изначально. Он всегда шёл вперёд не оттого, что не испытывал страха, а потому, что ученики следовали за ним и кто-то должен был оказаться первым.
— Я схожу на разведку, — сказал Рао, устремив пристальный взор в сторону молчавшего города.
— Хорошо, — ответил голубоглазый гигант, наконец оторвав взгляд от земли, — возьми с собой ещё кого-нибудь.
Двое ушли. Остальные остались на берегу. Прошло довольно много времени, прежде чем они вернулись. Служители приближались быстро и уверенно, по их лицам нельзя было понять, какие новости они несут.
— Геяо, город пуст! — сообщил Рао.
Море мирно плескалось перед ними, сладкий шелест волн убаюкивал и завораживал. Белая пена рождалась и исчезала, золотые звёздочки вспыхивали на бескрайней «живой» поверхности. Грусть отпустила Геяо, он снова почувствовал себя уверенно, будто рыба в воде. Он сидел на песке, и теперь почему-то был абсолютно спокоен. Такое иногда случалось: кажущаяся безнадёжность могла сопровождаться у него ощущением благополучного исхода.
— Что мы будем делать? — спросил один из учеников.
— Ждать, — ответил Служитель с прозрачными глазами, не отрывая взгляда от сияющих крупинок мокрого песка.
Часто его слова и решения казались странными, лишёнными логики и здравого смысла. Но за многие годы странствий его подопечные поняли: Геяо имеет особое чутьё, интуицию, которая подсказывает нужные ответы. Этот «дар» они считали врождённой особенностью, хотя в действительности он был результатом опыта. С детства почувствовав тягу к созерцанию сокровенной жизни Природы, он сознательно направлял свой взгляд на границы предметов, на незримое и неосязаемое, разглядывал воздух, который только кажется прозрачным, и замечал то, что обычно называют вымыслом и фантазией. И эта таинственная жизнь, которую он считал подлинной Реальностью, более настоящей, чем мир физических явлений, воспитала в нём утончённость чувств и научила видеть едва различимые знаки. Его душа стала способна воспринимать ускользающую красоту; он не просто верил, он знал, что всё вокруг — живое, что Природа многомерна и совершенна, тысячи существ населяют её, управляют шёпотом листвы, дыханием ветра, и разумные силы всегда сопровождают человека… И в этом одушевлённом мире у него было множество друзей, и именно они подсказывали ему путь.
Ждать значит ждать. Его ученики уже не раз видели чудеса, поэтому, не задав больше ни единого вопроса, сели у воды рядом с наставником. Маленький скальный остров с изломанными вершинами торчал из моря в нескольких километрах от берега, а всё остальное пространство обнимала бескрайняя бирюзово-изумрудная даль, примыкавшая на горизонте к ясному небу.
Вдруг Геяо заметил, что от острова отчалила лодка, Служители смотрели на неё с надеждой и тревогой одновременно. Когда барка причалила к берегу, из неё вышел человек, наглухо закутанный в серый плащ.
— Кто вы? — спросил он.
Отсутствие приветствия не смутило голубоглазого гиганта, он подошёл к незнакомцу и некоторое время молча смотрел на него.
— Меня зовут Геяо. Мы пришли, потому что условились встретиться здесь с друзьями, но по неизвестным нам причинам не нашли то, что искали.
— Вас прислал Ассаван?
Геяо кивнул.
— Хорошо, — сказал человек, расстегнул серый плащ, и Служители увидели под ним белые одежды с золотой вышивкой и символами Южной Школы. — Вы ошибаетесь, вас давно ждут. Следуйте за мной.