Скорее всего
Шрифт:
Он дал знак, и к берегу направилась вторая лодка. Потом все они подплыли к острову, обогнули его и вошли в крошечную гавань внутри скальных вершин, где покачивались, ожидая своего часа, великолепные корабли.
Остров был райским местом. В ветвях огромных деревьев с широкими листьями щебетали птицы, их громкие голоса будто озвучивали радость путешественников, недавно исцелившихся от отчаяния. Яркие цвета пестрели вокруг, вода в гавани была изумрудной и удивительно прозрачной, можно было разглядеть каждый камушек на дне. Никто из жителей суровой пустыни прежде не видел ничего подобного…
Кораблей было шесть. Вокруг одного из них суетились люди.
— Он вышел из строя, — пояснил их только что обретённый друг. — Надеемся, что удастся починить.
На острове было много Служителей. Геяо догадался, что все они должны отправиться в путешествие на этом менее удачном судне. Так необычно было видеть их здесь! Собравшись вместе и образовав большой круг, ученики увлечённо вели диалоги, будто бы Школа продолжала существовать и не изменилось ничего. А выше, там, где скалы начинали карабкаться вверх и врастать в неприступные каменные стены, на одной из маленьких площадок горел огонёк, защищённый незатейливым навесом из стволов и пальмовых листьев. Это место стало теперь маленьким Храмом…
«Школа — это не стены», — задумчиво произнёс Геяо и улыбнулся.
Глава XXXIV
Посвящение огнём
Когда на город стали спускаться сумерки, сотни Служителей обступили Храм плотным белым кольцом. Царило молчание… Сегодняшняя ночь должна была решить судьбу всей Школы.
Ассаван находился внутри Храма вместе с тремя Жрецами, все остальные должны были ждать. Шло время, тьма медленно наползала, и вместе с ней возрастала тревога в сердцах учеников. Наконец Ассаван показался в дверях. Он шел плавно и медленно, взгляд его был сосредоточен и серьёзен, на лице читались спокойствие и некоторая отрешённость. Казалось, мыслями он был где-то далеко-далеко.
У ворот Храма ждали четырнадцать Служителей, которым было позволено сопровождать его. Среди них находились Тали и Онисана.
Процессия в полной темноте медленно двигалась к границам города. Шелест одновременных шагов вызывал
Глаза Учителя сияли необычайным светом, они были такие яркие и глубокие, как никогда. Чёрное небо над ним простиралось во все стороны, и, заглянув в необозримую даль, Тали почувствовала дыхание Вечности. Что-то очень-очень родное ощутила она… Будто беззвучный голос звал её куда-то, призывал верить, навевал тоску, уверял и убеждал. А ей было страшно. Она смотрела на своего Господина, подарившего её бессмысленной жизни настоящую Жизнь, на Учителя, которого бесконечно любила и ради которого была готова на всё. Сейчас ей нужно было прогнать все тяжкие мысли и оставить только любовь… Только любовь может помочь ему…
Ассаван был спокоен. Он повернулся лицом к Жрецу, и Служители больше не видели его глаз. А потом вдруг вспыхнула стена огня, и через мгновение — вторая. Огонь плавно убегал вдаль, разрывая чёрное пространство, и вскоре до самого горизонта бушевало красное пламя. Между двумя полосами, охваченными неукротимой стихией, образовался длинный коридор.
«Неужели возможно пройти внутри?» — подумал Онисана, и сердце его заколотилось быстрее.
Ассаван обернулся и посмотрел на него очень долгим пронзительным взглядом, словно прочитав его мысли…
«Да, мой Господин, — беззвучно произнёс Ония, — я верю, что ты — пройдёшь!»
Приходит время, когда только вера может спасти всё, в минуты отчаяния и разочарования мы нуждаемся в ней больше, чем когда-либо. Можно ли доказать, убедить кого-то, что над миром вещей пребывает более совершенный мир? Мудрецы древности не тратили времени понапрасну. Нет разделения, нет противоречий, оба мира существуют одновременно, здесь и сейчас тебе может быть открыто Таинство. Но готов ли ты увидеть его? Распахнул ли ты свои глаза, или всё ещё продолжаешь твердить «это невозможно»?
Огонь взвивался красными языками выше человеческого роста, жар его щекотал кожу Служителей. Ассаван приблизился к знойному коридору и остановился. Теперь было очень светло, и Тали заметила капли пота, стекавшие по его шее.
«Разве человек может вынести подобное? — размышляла она, но тут же ответила сама себе: — Я должна думать только о том, что люблю тебя, мой Господин…»
Ассаван сделал шаг вперёд и оказался внутри; огонь задрожал, почуяв пришельца. Белая фигура медленно отдалялась, и вот уже бушующая стихия вовсе скрыла его.
«Господи, помоги Ему, лучше забери мою жизнь, но только убереги его! Помоги ему, Господи!» — шептал Онисана, закрыв глаза.
И над рыжей пустыней зазвучали мысли сотен людей, тех, кто остался у Храма, и тех, кто стоял рядом. Они все повторяли одно: «Ты пройдёшь! Ты победишь! Ты достигнешь Цели! Мы любим тебя! Мы верим в тебя!»
Звёзд уже не было видно, красный свет заглушил их сияние. Неукротимая, могучая стихия захватила в плен лучшего из лучших, она испытывала его, проверяла на прочность, давила, внушала страх… Перед мощью её даже самые сильные ощущают себя беззащитными. Огонь! Непостижимое существо! Примешь ли ты нового Избранника? Откроешь ли двери Ученику?