Скорпион
Шрифт:
– Ты снова дрожишь, – заметил Матвей.
– Меня сильно пугает то, что происходит, – призналась Марина. – И чем дальше, тем все страшнее. Я уже готова впасть в панику. С чего все началось? Мы узнали о какой-то призрачной далекой стране по ту сторону зеркала, о том, что там правят очень плохие люди. Но с этим я могла еще смириться. Пусть эти новости и из разряда тех, какими делятся сумасшедшие в психиатрической клинике… А теперь, когда все это вторглось в мою жизнь… Когда на нас напали монстры… Стеклянные статуи
– Понимаю, – ответил Матвей. – Но ты можешь в любой момент оставить все это. Я не хочу подвергать опасности никого из своих друзей. Ты же видишь, что на последние вылазки я стараюсь отправляться один. Мне ничто не может причинить вреда, а вот вы можете серьезно пострадать.
– Но мы же не оставим тебя одного! – возразила Марина. – Я не смогу!
– Это для твоей же безопасности…
– Но кто еще поможет тебе, если не мы? Конечно, мне страшно, но я никогда не брошу никого в беде. У меня совести не хватит.
– И я благодарен тебе за это.
– Пусть помощи от меня мало, но я всегда поддержу тебя…
– Ты очень многое делаешь, – заверил ее Матвей. – Ты не побоялась отправиться со мной в особняк Сухоруковых, хотя и знала, что там творится какая-то чертовщина. А теперь ты скрываешь меня в своем доме. Это уже многое значит!
Марина замолчала. Это действительно значило многое. Она хотела помочь Матвею, а еще ей приятно было находиться с ним рядом. Но об этом ему тоже лучше не знать.
Вскоре они добрались до дома. В кухне горела лампа, свет, падающий из окна, освещал большой мотоцикл, стоявший неподалеку от крыльца.
– Что это?! – удивился Матвей.
– Серафима! – закатив глаза, вскрикнула Марина. – Ее байк!
– Она ездит на нем зимой?
– Даже лед на дороге не остановит эту оторву, – отмахнулась Марина, доставая из сумочки ключи.
Матвей с восхищением провел рукой в перчатке по хромированным деталям мотоцикла.
– Всегда мечтал о таком, – признался он. – Только вот к железу мне сейчас не прикоснуться…
– Вот станешь прежним, и попросим Симку дать тебе прокатиться, – улыбнулась Марина.
Когда они вошли в дом, Сима сидела в кухне и оживленно с кем-то болтала. Марина хлопнула дверью, и на этот звук из кухни выглянул высокий мужчина средних лет. Матвей тут же узнал отца Марины, он видел его на семейных фотографиях, висевших в гостиной.
– Привет, дочь! – воскликнул он. – А я тут нашел на чердаке сумку с мечами! Не тот ли парень их оставил, от которого ты без ума в последнее время?
Марина в душе пожалела, что не может остекленеть прямо на месте. Да так, чтобы уже больше ничего не видеть, не слышать и не шевелиться.
Матвей озадаченно приподнял брови,
– О, добрый вечер! – заметил Матвея ее отец. – Хм… Неловко получилось!
В кухне Сима едва не свалилась со стула от хохота. Марина украдкой показала ей кулак, но та продолжала смеяться и никак не могла остановиться.
– Это мой папа, – представила Марина отца. – Геннадий Михайлович. А это Матвей.
– Очень приятно, – вежливо кивнул Матвей. Красная от смущения Марина начала расстегивать куртку.
– Проходите! – пригласил их Геннадий Михайлович. – Мы тут как раз устроили небольшую пирушку.
– О да, – простонала Сима, давясь от хохота. – У нас тут очень весело!
Матвей и Марина вошли в кухню. Геннадий Михайлович и Сима пили чай. На столе стоял разрезанный торт и блюдо с пирожками. Отец Марины тут же засуетился, выставляя на стол чистые чашки. На соседнем столе Матвей увидел свой рюкзак. Мечи были разложены рядом. Два длинных, два коротких клинка и его любимая рапира с узорчатой гардой. В этой небольшой, уютной кухне холодное оружие выглядело по меньшей мере странно.
– Всегда мечтал заниматься фехтованием, – признался Геннадий Михайлович. – Но все как-то не получалось. Может, покажешь пару приемов, Матвей?
Матвей уже пожалел, что оставил перчатки в прихожей. Без них взяться за железные рукояти он бы не смог.
– Нет уж! – твердо сказала Марина. – Давайте не сегодня! Я просто с ног валюсь от усталости, да и Матвей тоже!
Матвей с благодарностью взглянул на нее, и девушка едва заметно ему улыбнулась.
– Ну вот! – разочарованно вздохнул Геннадий Михайлович. – Но потом покажешь?
– Обязательно, – пообещал Матвей. Они сели за стол, и отец Марины придвинул им блюдо с пирожками. Матвей взял в руки чашку, но к пирожкам не притронулся.
– А мне больше по душе восточные единоборства, – сказала Сима. – Фехтование – не для меня! А вот хорошенько отмутузить кого-нибудь собственными руками это я всегда за!
– У нее черный пояс, – сообщила Марина Матвею. – Так что лучше ей ни в чем не перечить.
– Приму к сведению, – улыбнулся тот. – Я тоже в детстве немного занимался.
– Правда?! – оживилась Сима. – Может, устроим небольшой спарринг? Я люблю поединки с мальчишками!
– Только не в моем доме! – вмешался отец Марины. – И что за манеры, Серафима? Разве истинная леди станет драться с мальчиками?
– Да кто вам сказал, что я леди?! К тому же с девчонками не так весело, – пояснила Сима. – Они слабачки, а еще от их визга можно оглохнуть.
– Ты не дралась с Иринкой, – сказала Марина.
– Ой, нет, – посерьезнела Сима. – Я недавно прикидывала такой вариант… Но у нас разные весовые категории, к тому же Клепцова меня пугает.