Скошенная трава [СИ]
Шрифт:
«Она начала чувствовать свою силу. Пока только чувствовать. Смутно, на грани сна и яви. Но что будет, когда однажды она ступит на лунную дорогу и пойдет по ней вверх? Она ко мне ни за что не вернется!» — Он упал на диван, сжимая занывшие виски. Глухой стон вырвался из плотно сжатых губ. Потом он вскочил, стряхивая иней с кончиков пальцев, и подошел к бару. Нашел виски, налил стакан и залпом выпил. Постоял. Волосы потихоньку перестали искрить, а ледяная дорожка, проступившая на паркете, растаяла. Он вышел на пирс и позвал:
— Лиин! Возвращайся! Не то превратишься
Но мерно вздыхающее море было спокойно. А последний солнечный луч погас у горизонта.
— Лиин! Мы полетим танцевать в лучший отель Абу-Даби!
— Ага! — Мокрые и холодные руки обхватили его талию. — Ты — самый любимый мой братик!
Он развернулся и прижал к себе мокрое, в прилипшем платье, тело. И только выдохнул: — Лиин…
— Сэр, — издалека крикнул капитан яхты, — нам собираться?
— Нет, Дик, отдыхайте, мы полетим.
Лиин опять запрыгала рядом:
— А ты порулить дашь?
— А ты оденешь синее платье с сапфировым браслетом, что я подарил тебе к Рождеству?
— Одену, Хьюго. Я даже туфли под него купила: черные с синими стразиками. Блеск!
— Тогда одевайся, позвоню, закажу столик.
Хьюго ждал ее в холле, одетый в свободные брюки и серую рубаху с серыми же замшевыми туфлями. Нет, девушки, конечно, любят наряжаться, но чтобы потратить сорок минут на натягивание платья… Он прошел по белоснежному ковру к панорамному окну, за которым в бархате ночи мерцали разноцветные звезды. Открыл крышку рояля. Легко перебирая длинными пальцами, он заиграл ноктюрн Шопена, уносясь мыслями в прекрасное прошлое, когда малышка Лиин все время была с ним. И не услышал, как стройные девичьи ноги сбежали по лестнице вниз. Туфли были поставлены на ступень. Лиин тихонько подошла к играющему брату. Хоть ее и учили музыке, но ей по душе больше были гонки, скачки, лыжи, то есть, все то, что требует движения. Но брат играл божественно. Она тихонько встала в сторонке и слушала, как звонкими струнами рояля с ней в тишине тропической ночи разговаривает Любовь.
Когда он закончил играть и обернулся, то увидел светлое, в ночной комнате, лицо и блестящую дорожку из слез, текущих по щекам.
— Лиин! Почему ты плачешь? Тебе больно? Плохо? — Он с волнением глядел в синие глаза.
Она хлюпнула носом:
— А я браслет твой надела! — девушка вытянула тонкую руку вперед. — И платье. Дай салфетку, пожалуйста. А косметика, она — водостойкая. Слезами ее не размочишь, — затараторила она. — Полетели. Сегодня я хочу видеть искусственные звезды!
По каменной дорожке они дошли до ангара. Хью открыл дверь и включил свет, пропуская Лиин внутрь. При ярком освещении ее волосы, серьги, платье и туфли вспыхнули, окружив тоненькую фигурку призрачным сиянием.
— Лиин! — позвал Хью. — Посмотри на меня!
Девушка обернулась, улыбаясь брату.
— Какая ты красивая!
— Я тоже тебя люблю. — Легкомысленно сказала Лиин. — На чем полетим?
Она оглядела ангар.
— А где мой любимый Falcon?
— Лиин, он слишком тяжелый для песка. Да и разбег у него… Выбирай: Cessna SE,
Девушка захлопала в ладоши:
— Вертолетик!
— Садись, попрыгунья! — он открыл ей дверцу и подсадил в кресло. Сам забрался с другой стороны.
Нажал на брелок, и двери ангара раскрылись в ночную пустоту. Хью надел наушники, кивнув на другую пару Лиин.
— Борт А6745FD12 «Кей» вызывает диспетчерскую Найроби.
Вертолет медленно въехал на полосу.
— Диспетчерская Найроби борту A6745FD12. Привет, мистер Вейнер. Доброго Вам времени суток! Куда летите?
— Доброго, Симон! Абу-Даби. Коридор?
— Тысяча пятьсот до Джибути. Легкий западный ветерок 2 м/с, видимость 4800, давление 753 мм, ни облачка на горизонте. Хорошего времяпровождения!
— Спасибо! — Хмыкнул Хью, подмигнув Лиин.
— Симон! — позвала та.
— О, мисс Вейнер! — голос в наушниках сменился с уважительно-панибратского на восхищенный.
— Симон! Смотри на радар! Нечего слюни распускать! — строго сказал Хьюго, но кончики губ все же подрагивали.
— Да, сэр! Попутного ветра!
Двигатели постепенно набирали обороты. Мгновение — и звезды смотрят на них снизу и сверху. Неярко светится приборная панель.
— Нравится?
Девушка зачарованно покивала головой:
— Я уже полгода не летала… отвыкла от того, как это красиво!
Где-то в стороне иногда проплывали яркие прибрежные огни.
— Могадишо, Джибути…
Совсем скоро впереди разгорелось электрическое зарево.
— Прилетели, крошка. Абу-Даби.
Служащий отеля провел дорогих во всех смыслах гостей на террасу ресторана. Усадил за столик с видом на городские огни и невидимое море. Подал карту вин Хьюго, а Лиин начала пролистывать картинки с блюдами.
— Белое, вот… И рыбки… — Лиин не выдержала задумчивости Хью и ткнула пальчиком во все менюшки.
Брат кивнул.
Скоро принесли вино и разлили по бокалам. Лиин взяла бокал в тонкие пальцы и понюхала аромат.
— За тебя, братик! — она приподняла бокал с вином.
— За нас вместе, Лиин!
Они отпили. Принесли кушания. Лиин неторопливо клевала салатик, но одним глазом постоянно посматривала на дверь, откуда неслась зажигательная клубная музыка.
— Пойдем. — вздохнул Хью и подал руку Лиин. Та бросила салфетку и с горящими глазами устремилась внутрь, утаскивая тормозящего Хьюго.
Выйдя на танцпол, Лиин двигалась, словно язычок огня вокруг едва передвигающегося Хью. Скоро все с удовольствием поглядывали на золотоволосую темпераментную девушку.
У Хьюго зазвонил телефон:
— Я отойду, — сказал он ей на ушко. — Не балуйся.
Когда через десять минут он вошел обратно в зал, вокруг Лиин двойной стеной танцевали молодые, сверкающие платиной и бриллиантами арабы.
— Ну на пять минут не оставишь! Извините… Простите… Лиин! — крепкой рукой цапнул он ее за локоть. — Ты что творишь?