Скошенная трава [СИ]
Шрифт:
Когда, наконец, все страсти улеглись, и мужчины были накормлены, Айка разогнала всех ребят спать. Даже Степан, постоянно смотревший на нее с улыбкой, потер глаза и, сказав, что денек выдался трудный, ушел в комнату мальчиков. Айка помыла и протерла посуду, убрала на полку. Глеб полулежал на Беллиной кроватке, что-то шепча ей на ушко.
— Глеб! — негромко позвала Айка. — Свет выключаю?
— Выключай, Аюшка.
Девушка щелкнула выключателем и взялась за ручку двери своей спальной комнатки.
— Подожди! — прошептал ей на
Айка вздрогнула. Она не слышала, как Глеб встал и подошел к ней. Также бесшумно он приоткрыл дверь кладовой и включил свет там.
— Присядь. Только тихо. — Он взял ее за руку и посадил за стол. Узкий луч света падал из приоткрытой двери. Глеб сел рядом и внимательно посмотрел ей в лицо, словно сомневаясь, стоит говорить что-либо или нет.
— Что случилось, Глеб? — Тревожно спросила Айка шепотом.
— Любуюсь тобой. — Усмехнулся мужчина. Потом опустил глаза и взял ее за руку. — На самом деле, наши дела несколько… печальны. Кроме нас, на собрании у Волкова были долгопрудненские, химкинские и даже митинские бойцы. Черные машины видели все. Митинских хорошо пощипали, но у них склады с боеприпасами и безбашенный народ из Тушино и Строгино на подхвате. Но самое плохое, что начали с вертолетов бросать такие сейсмобомбочки, которые вызывают обрушение пород.
— Зачем?!
— Затем, что в столицах и крупных городах осталось много ценностей и реликвий. А также коллекторов, в которых могут прятаться выжившие люди. Настоящие артефакты надежно спрятаны в хранилищах под землей, и взрывы их вряд ли повредят. Но, как ты понимаешь, живыми могут остаться владельцы. А кому нужны судебные разбирательства? Это первое предположение. Второе, — он показал рукой на потолок, — все бывшие города кто-то хочет уничтожить, чтобы и памяти о них не осталось. Ведь в образовавшиеся пустоты можно свалить все обломки и мусор. И этот кто-то, видимо, очень хочет извести человечество. Короче, если мы не уйдем, то погибнем.
— Это говорили пойманные солдаты? А что говорят долгопрудненские?
— Говорят… Из Долгопы бойцы ходили до Дмитрова. Город есть, но жителей — нет. Трупов тоже. Никто ничего не знает.
— Может, их свозят в резервации, а потом будут продавать как рабов? — закрыла лицо ладошкой Айка.
— Не знаю, Ай.
— И что решили?
— Волкову деваться некуда. Он, как крыса, закопался в метро и коммуникациях. Будет сидеть до последнего.
— А остальные?
— Все кричат, что «ни шагу назад» и тому подобное.
— А ты, Глеб? — она осторожно заглянула в синие глаза, в темноте комнаты казавшиеся черными.
— Что я? — он улыбнулся и, взяв Айкину ладошку, приложил к своей щеке, а потом поцеловал.
Айка несильно дернула руку.
— Нет. — Улыбаясь, покачал Глеб головой. — Моя. Не отдам.
Айка хотела рассердиться, но потом рассмеялась и, протянув другую руку к его голове, провела по волосам:
— Это я не отдам! Из наших загребущих ручек просто так не выбраться!
Глеб, прикрыв глаза, откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул.
— У меня есть даже не план, а набросок плана. И я еще не знаю, как его осуществить в свете последней информации.
— Говори.
— Если то, что нам рассказали — правда, то и дача твоя не поможет. Нас там найдут и, либо убьют, либо заставят работать на благо неизвестной разбойничьей морды. Так?
Девушка кивнула.
Поэтому я хочу попробовать довести вас всех до Крыма. Нас там не тронут. Там мой дом.
Айка посмотрела на Глеба ошарашенными глазами:
— Но как мы пойдем с Беллой и Полли? Арсений тоже маленький. Мы не унесем с собой столько еды! Да и идти придется долго. Где будем зимовать?
Глеб потер лоб.
— Но детей я не оставлю. Лучше погибнуть вместе. — Продолжила Айка.
— Ай, дай мне неделю. Я попытаюсь что-то придумать. — Глеб встал.
Айка тоже встала, осторожно отодвигая стул.
— Спокойной ночи, Глеб!
Тот улыбнулся и, неожиданно для нее встав на одно колено, поцеловал ей руку:
— Я сражен Вашим добрым сердцем, прекрасная леди!
Айка сузила глаза и нагнулась к его уху:
— Не ерничай, Глеб Анатольевич! Я ведь могу подумать что-нибудь не то… Да и Степа может… А нам ведь не нужно проблем, правда?
Тот поднялся, отряхивая штанину:
— Только собрался признаться в нежных чувствах прекрасной даме, как вдруг оказывается, что у нее есть сердитый брат и, вообще, она не верит в сказки. Спокойной ночи, Аюшка! Olsun iyi uyu! (Доброго сна! — турец.)
— Ve senin de! (И тебе — турец.)
Утром все встали поздно, даже девичий будильничек — Полюшка — проспала. Мальчишки, позевывая, выбирались из душа и рассаживались за стол. Стас занял привычное для себя место у плиты и разогревал то, что вчера с избытком наготовили девушки.
— Так вы едете в деревню, или нет? — не выдержал паузы Артем.
Степа посмотрел на Айку:
— Тебе Глеб рассказал?
Она кивнула.
— А нам? Или мы — не в счет? — выпятил губу Кирилл.
— Покушаешь кашку, расскажу. Знаешь, на сытый организм информация воспринимается и усваивается легче. — Степа взял ложку и, подавая всем пример, начал кушать.
Айка посадила Беллу за стол рядом с собой и учила девочку есть самостоятельно. Та смеялась, проносила ложку мимо рта, но не пыталась завалиться или капризничать. Она действительно старалась. Полли, глядя на нее, съела свою порцию в два раза быстрее.
Ну а когда стол был убран, и тарелки помыты, Степка начал рассказывать. В нужных местах слушатели ахали, удивляясь его смелости и сноровке, а также острому уму. Айка не выдержала, опустила глаза и улыбнулась краешками губ. А когда подняла голову, то наткнулась на смеющийся взгляд Глеба.