Скованные льдом
Шрифт:
быстрее сможешь выбраться отсюда, - он подходит к столу, достает еще одно заявление и
вручает его мне вместе с ручкой.
Я расслабляюсь. Он отпустит меня. И даже, может быть, скоро.
Я бегло читаю заявление. Стандартная анкета: имя, адрес, дата рождения, образование,
предыдущее место работы, место для подписи и даты. А вот оформление заявления самое
необычное из всех, что я видела: «Честер» вплетено в витиеватую рамку по краю листа.
Все цепляются за что-нибудь,
порядке свои дела, не важно, что творится за дверью. От меня конечно кусок не отвалится,
если я заполню эту дурацкую анкету, согласившись сделать все, что он хочет, а потом свалю
отсюда и залягу на дно. Я вздыхаю. Прячусь. Я. Скучаю по тем дням, когда была
единственным супергероем в городе.
– Если я заполню эту анкету, ты дашь мне уйти?
Он кивнул.
– Но я должна буду что-то сделать для тебя?
Он снова кивнул.
– Если я сделаю это, мы будем квиты? Всего один раз, да?
– я должна быть убедительной,
иначе он поймет, что я собираюсь смыться.
Еще один имперский кивок от Его Величества, хотя едва ли это кивок, больше похоже на
то, что он снизошел до признания моего тщедушного существования.
Я не спрашиваю его, в чем заключается работа, потому что даже не собираюсь её
выполнять. Я не собираюсь решать чьи-то проблемы. Снова. Ради Ро я далеко зашла. Очень
далеко. Слишком далеко. Теперь она мертва. А я свободна. Жизнь только начинается. Я
изучаю его. Он совершенно спокоен, свет, как всегда, падает сзади, скрывая черты лица.
Вот так же неподвижны кошки. Перед тем, как наброситься.
Что-то здесь происходит, более важное, чем кажется на первый взгляд.
Мое лицо болит. Глаза опухли, левый так отек, что едва открывается.
– Лед есть?
– нужно выиграть время, чтобы выяснить, что происходит. К тому же, если он
уйдет за льдом, я смогу пошпионить в кабинете.
Он смотрит на меня так, как, бывает, смотрят мужчины, особенно на женщин:
подбородок опущен, взгляд исподлобья, с легкой насмешливой улыбкой. Есть что-то в этом
взгляде, чего я не понимаю, но вызов я угадываю безошибочно.
– Иди сюда, - говорит он.
– Я вылечу тебя.
Он наблюдает за мной, сидя за своим столом. Неподвижно, совершенно неподвижно.
Как будто даже не дышит.
Я смотрю на него. Просто не знаю, что о нём думать. Какая-то часть меня хочет встать,
обойти этот стол и выяснить, о чем он говорит.
– А ты можешь? Сделать так, чтобы мои синяки и ссадины просто исчезли?
– я всегда
избита, и мои мышцы в постоянном напряжении из-за чрезмерных нагрузок. Иногда я даже
стираю подошву кед и счесываю кожу прямо на ступнях. Мне
– Я могу сделать так, чтобы ты почувствовала себя лучше, чем когда бы то ни было.
– Как?
– Есть знания, Дэни О'Мэлли, которые можно получить лишь на основании собственного
опыта.
Учту это.
– Итак. У тебя есть лед?
Он рассмеялся и нажал кнопку на своем столе.
– Фейд. Льда. Немедленно.
– Понял, босс.
Спустя несколько минут я уже сижу с ледяным компрессом на пол лица, выглядывая из-
за него, чтобы заполнить дурацкую анкету Риодана. Я почти закончила и была готова
подписать, когда у меня появилось это странное ощущение в руке, придерживающей листок.
В левой руке, той самой, которой я держу меч, которая совсем недавно почернела, в ту
ночь, когда я ранила Охотника в сердце и убила его. Или, скорее, когда я думала, что убила
Охотника. На самом деле я не уверена, что убила его, но опровержение печатать не
собираюсь. Людям нужно во что-то верить. Когда я вернулась сфотографировать его для
Дэни Дейли, чтобы показать людям, от него и следа не осталось. Нигде ни капли темной
крови не было. Бэрронс говорит, что их невозможно убить. После того случая я думала, что
потеряю руку. Мои вены почернели, а рука стала холодной, как кусок льда. Мне пришлось
долго носить перчатку. Сказала ши-овцам, что схватилась за ядовитый плющ. Теперь он
редкость, но когда-то он здесь рос. Не знаю, возможно, Тени съели его. Если так, интересно,
у них животы не болели?
А сейчас в ней покалывание и странное ощущение. Рассматривая её, я думаю о том, что
еще может пойти не так. Возможно, когда я ранила Охотника, со мной что-то произошло.
Может, поэтому я и заглохла. Может, дальше будет хуже.
Так, это не я! Я же оптимист. Завтра мой день. Никогда не знаешь, какие великие
приключения ожидают за следующим углом!
– Детка, ты собираешься сидеть там весь день, мечтая, или подпишешь эту гребанную
бумажку.
Тут-то я и увидела. Я так ошарашена, что у меня челюсть отвисла.
Я почти подписала ее!
Наверно, он сидел там, посмеиваясь и поздравляя себя.
Резко поднимаю голову.
– Так что же делает заклинание на краях этого листа? - никогда не видела ничего
подобного. А я повидала много заклинаний. Ро была асом в них. Некоторые из них
действительно отвратительны. Теперь, когда я увидела, не могу поверить, что не заметила
его сразу. Оно умело вплетено в черную витиеватую рамку по краю анкеты, переливаясь
непрерывно скользящими знаками и символами. Один из них пытается сползти с листа и