Скованные льдом
Шрифт:
что мне просто необходимо знать, что может вызвать у меня такую сильную панику! Меня
уже достало, что последнее время я пропускаю все самое интересное!
Я замечаю, что не одна я занервничала. Все, кто пытался добраться до меча, теперь
бросились со склада так быстро, будто от этого зависели их жизни. То есть нам всем
единогласно не понравилось необъяснимое мерцание. Мой меч все еще крутится в воздухе,
но уже замедляется, словно вот-вот упадет на землю.
свои чертовы руки от хватки Кастео и Фейда, я бы рванула за ним и поймала бы... Ну, скорее
всего, поймала бы. Я не уверена на сто процентов, потому что мои ноги меня не слушаются,
когда я говорю им идти вперед. К моему раздражению, они медленно отступают назад.
Принцы исчезают.
Джейн и Стражи ринулись прямо на нас.
Кристиан, Лор с парнями рванули стоп-кадром прочь, а по пути Лор заменил двух
других чуваков и схватил меня за руку, потащив со склада.
Мы все отступаем, и я широко ухмыляюсь, когда понимаю, что мы делаем это
одновременно, плечо к плечу, тесным строем. Джейн рядом с Кастео, а тот рядом с
Кристианом, потом Стражи и в самом конце чистокровные принцы, которые совершенно
сводят меня с ума, потому что я никак не могу понять, от чего они-то могут бежать. На этих
шестидесяти метрах улицы собрано больше людей, чем вообще можно встретить на улицах
Дублина, и я горжусь тем, что я с ними в одной лодке. Мы можем бороться друг с другом, но
перед лицом общей опасности мы будем бороться плечом к плечу. Афигеть!
В центре мерцающего облака появилась темная расщелина. Моя паника возрастает в
геометрической прогрессии. Я бы отвернулась и рванула бы, но в меня вцепились два
чувака, которые могут удержать и Титаник во время цунами.
Расщелина расширяется и извергает густой туман. Меня трясет. Ледяной туман оседает
твердой корочкой инея, замораживая и убивая.
Темные в клетках воют как банши, а тот ужасный раздражающий звук, наконец, достиг
своей кульминации. Взрываются уцелевшие после взрывов Танцора окна, они разлетаются
даже не на осколки, они буквально рассыпаются по улицам стеклянной пылью.
Расщелина расширяется, извергая все больше молочно-белого, ледяного тумана.
Температура резко падает.
– Подождите!
– кричит Джейн, и мы останавливаемся.
– Что за...
– говорит Фейд.
Этот звук затихает.
Мир замолкает.
Напрочь.
Тишина.
Я оглохла? Этот звук оглушил меня? Я не слышу даже собственного дыхания, словно
под водой. Я смотрю на Лора. Он посмотрел в ответ и указал на свои уши. Я показываю на
свои и киваю.
оглохли.
Я оборачиваюсь и смотрю на расширяющуюся щель. Угнетающее безмолвие
усиливается.
Это хуже, чем в вакууме.
Это. Ужасно. Это. Сносит. Мне. Крышу. Это...
Пустота.
Обесточивание.
Словно ты умер.
Но есть что-то...
Я скольжу к центру своего ши-видения и вытаскиваю любознательные щупальца...
Я не могу найти слов, чтобы описать хлынувшие на меня ощущения, потому что они за
гранью моего понимания. Как будто я нахожусь в трехмерном измерении, а то, что я
чувствую, находится в шестимерном или семимерном измерении. Оно...
Сложное.
Древнее.
Разумное.
Я пытаюсь прочитать его - ну, за неимением лучшего определения - разум, и все, что
удается почувствовать - сверхъестественная вспышка... отслеживания?
Чего-то потерянного. Чего-то разыскиваемого.
Я смотрю на Лора и вижу на его лице выражение, которое никогда не видела раньше и
не думала, что когда-нибудь увижу.
Страх.
И это беспокоит меня. Очень.
Лор переглядывается с Фейдом и Кастео, и они кивают. Он сильнее сжимает мою руку.
Расщелина расширяется еще больше, и из нее выходит оно.
Срань господня, оно идет!
Переводчики: Kvitka_88, azlesha, RiaRomanova
Глава 24
И пульс продолжает биться
Круус приходил ко мне сегодня ночью, как и всегда, овладевая моим сном, раскрывая
мои губы и бедра, оставляя меня на рассвете в спутанных простынях, пропитанных потом
после секса и стыдом.
Урвав несколько минут покоя, прежде чем встать, я видела жуткий сон.
Я шла к секретному входу в подземелье, волоча ноги, как восставший из могилы
мертвец.
Марджори заваливает камнями дверь, которую вы не увидите в стене, если не
посвящены в тайну. Она чувственно обнажена, с растрепанными волосами и горящими
глазами, и пахнет им. Этот запах я слишком хорошо знаю. Банши, она показывает острые
зубы в оскале и говорит мне, что он уже ушел. Я опоздала.
С жестокостью, которой я в себе и не подозревала, я толкаю ее, и, врезавшись в стену,
она оседает на землю и затихает. А за ее головой на стене распускаются кровавые лепестки.
Озадаченная враждебностью в своем сердце, я прохожу через дверь и направляюсь
дальше.
Туннели уходят вглубь, и мне приходится вслепую двигаться вдоль влажных каменных