Скованные одной цепью
Шрифт:
Я немного нервно передёргиваю плечами, подтверждая свои слова.
— На станции к ней какие-то парни приставали, — поясняет Настасья. — Напугали бедняжку.
— Но, как я вижу, всё обошлось? — комментирует Загорцев с мерзкой улыбочкой.
Точно, это они подослали ко мне тех придурков. Хотели посмотреть, что я буду делать.
— Ага, обошлось, — подтверждает женщина. — Она их чем-то шандарахнула. Лежали трупами.
— Они были живы. Я проверила, — невозмутимо уточняю я, загребая салат в ложку.
Если сказать, что моя персона вызвала живейший интерес у
«И-и-и… я вредина, да?»
«Волкова, ты — зараза белобрысая! Вот доберусь до тебя, получишь ты у меня витамина счастья под завязку!» — мысленно обещает мне мой маньяк-теоретик.
— Ну, с такими способностями, чего тебе бояться? — продолжает светскую беседу Загорцев, отхлебнув из бокала глоток красного вина.
— Туман этот — жуть, — жалуюсь я на причину моего страха. — Не видно ж ничего.
Он хохочет негромко.
— К этому можно привыкнуть. Туман — это всего лишь атмосферное явление, — объясняет он. — А насчёт медицинской практики, не волнуйся, скучать тебе не придётся. В шахтах люди получают много травм. Тебе будет, чем заняться.
— А вот, кстати, я хотела бы осмотреть Аллу. Может, мне удастся восстановить её голос.
И тут я понимаю — задела очень щепетильную тему. Алла вдруг съёжилась вся и побледнела, а выражение лица Загорцева стало злобным. Рука его так сдавила чашу бокала, что ещё вот-вот, и стекло треснет.
— Не стОит о ней беспокоиться, — взяв себя в руки, тихо предупреждает он меня. — С Аллой всё в порядке. Она здорова.
«Нет, не в порядке», — думаю я и сейчас так хочется покопаться в голове этого Господина, мля, но опасаюсь, что его защитные артефакты засекут вторжение полярной магии. Или рискнуть?
«Волкова, не смей ! — останавливает меня Зайцев. — Не надо рисковать, Алёшка. Пожалуйста, милая…»
«Хорошо, не буду», — успокаиваю я его.
Оглядываю присутствующих. Все напряглись, опустили глаза в тарелки. Что за хрень тут творится?! И вдруг догадка врывается в сердце острым лезвием: Загорцев, а может и ещё кто-то, насилует эту девушку, а голос повредил, чтобы не кричала. Сволочь!
«Алёшка! Держи себя в руках! — тут же отзывается Зайцев, видимо, почувствовал мою нервозность. — Он уже труп. Я обещаю!»
Я, переборов себя, выдаю на лице улыбку, надеясь что этот оскал сойдёт за непринуждённый смайлик. В этот момент, сидящий рядом с Загорцевым парень, роняет вилку на пол. Металл, соприкоснувшись
Неловкий парень не двигается и ждёт, когда девушка обслужит его. Я невольно приглядываюсь к этому парню. Обычный, чуть худощавый, а вот выражение лица неприятное и злое… Но, взглянув на его стул, а точнее, какое-то замысловатое кресло, я понимаю — он инвалид и, видимо, не может двигаться.
«Сын Загорцева, — проносится мысль. — Тот, которого лишили потока, тот, из-за которого отец обивал пороги инстанций».
«Покажи мне его лицо, ещё раз, Алёшка», — мысленно просит Зайцев.
Я послушно включаю видео для него.
«Точно, он, — подтверждает мою догадку технарь. — Сильно похудел, осунулся. Но это он, без сомнения».
«Тогда это всё объясняет, — отвечаю я ему. — А что с ним случилось? Авария?»
«Да. В 14 лет в его распоряжении было два транспортных средства: лёгкий мотоцикл фирмы Харлей, модели «Юниор», и техно-мобиль Ксара для подростков, — сообщает мне Зайцев. — Так, так… хм… прикинь, Алёшка, за два года у него 12 штрафов за неправильную парковку, 14 штрафов за езду в запретных зонах, 17 незаконных пересечений границы Техроса, 22 штрафа за превышение скорости… м..м… да, долихачился пацан. Не вздумай лечить его, — тут же предупреждает меня технарь. — Он того не заслуживает. У него ещё приводы за нарушения законов. Засранец, ещё тот… Поэтому и осушили его. Комиссия признала, что не достоин…»
«Понятно», — отвечаю я.
В это время Алла быстро поднимает вилку, уносит её в мойку и возвращается с чистой. Кладёт её перед инвалидом. Тот лишь презрительно кривится. Да, семейка у них…
— Что ж, студентка Алёна, — вытирая салфеткой кривую усмешку, произносит Загорцев старший. — Завтра вместе с парнями поедешь в шахту. Собралась лечить — так лечи.
Он медленно встаёт и походкой королевского павлина выплывает из столовой комнаты. Честно, я немного охреневаю от его такого неуважительного обращения к людям. Ну, видимо, он тут чувствует себя полным Господином, мля…
— Выезжаем в 6 утра, — тут же обращается ко мне тот парень, который нёс мой чемодан. — Не проспи. Ждать мы не будем.
— Хорошо. Не просплю, — бодро отвечаю я, а куда мне деваться…
***
«Лёш, ты не спишь?» — мысленно зову я Зайцева, устав ворочаться на узкой жёсткой койке.
Уже два часа лежу, прислушиваясь к звукам в доме. Ничего подозрительного. Кто-то ходит в туалет, шлёпает тапками. Кто-то переговаривается за стенкой. Где-то работает телевизор и слышна музыка рекламных вставок.