Сковорода и приворот
Шрифт:
Уважаю!
3.2
Притормозил мастер Титан у группы людей - и не только - обступивших невысокого широкоплечего... Мать моя изолента и отец паяльник! Это был полугном. Мэром Джонстона оказался полукровка, и это отчего-то меня ошарашило.
Титан лишь плечом повел - и все расступились.
– Мистер Гудвин, - отрывисто кивнул он.
– Позвольте представить мою невесту, Ирэн... Саттон. Вы наверняка о ней наслышаны. Ирэн, это Джеймс Гудвин, мэр города.
Лучше
– Очень приятно, - полугном обаятельно улыбнулся.
– Стало быть, вы дочь моего старого друга, мастера Неодима?
У него было широкое приятное лицо, очень белые зубы и аккуратная бородка, подстриженная на человеческий манер. Гномы предпочитали бороды солидные, окладистые, заплетенные в косицы и затейливо украшенные. Мистер Гудвин стриг свои по-гномьи жесткие рыжеватые волосы, так напоминающие медную проволоку, нарочито просто. Серо-синий костюм с бежевым жилетом также был подчеркнуто лаконичным. Лишь яркий галстук да цветок в петлице оживляли впечатление.
– Взаимно, - заверила я, стараясь улыбаться не слишком хищно. Друг папеньки? Попался!
– Только вы меня с кем-то спутали. Я - дочь Виктора Саттона, знаменитого путешественника.
Мэр усмехнулся и взял меня под локоть.
– Дорогая моя, - сказал он, понизив голос.
– Я понимаю, вы обижены на моего непутевого друга. Я и сам, признаюсь, не раз упрекал его за ту старую историю... Не за сам роман с вашей матушкой, тут я его как раз понимаю. Как мужчина мужчину, кхе-кхе. Но мужчина обязан принимать и последствия, так сказать, пылкой страсти. А Неодим поступил нехорошо...
– Полегче, - буркнула я неприветливо и покосилась на людское море вокруг. Разум подсказывал, что мэра надо очаровать и разговорить. Только очаровывать говорливого мистера Гудвина не хотелось. А хотелось хорошенько подправить ему прикус за такие разговорчики в общественных местах. Мало мне сплетен!
Мэр проследил за моим взглядом и понимающе улыбнулся.
– Боитесь, что нас подслушают? Напрасно. Мои разговоры невозможно подслушать!
– Да неужели?
– усомнилась я.
– У вас какой-нибудь артефакт припрятан?
Гномы прямой магией не владеют, они могут воздействовать на мир только опосредованно. А никаких магически заряженных предметов на мистере Гудвине не было, тут я могла поставить на кон свою репутацию артефактора.
– Лучше, - ответил мэр несколько самодовольно и покровительственно похлопал меня по плечу.
– Он припрятан у моей секретарши. Миссис Поттер!
На зов из-за широкой спины мэра выглянула сухопарая дама лет пятидесяти, с неприятным и злым лицом. Мышиного оттенка волосы зачесаны так гладко, что кожа на висках заметно натянулась. Зато губы, напротив, были плотно сжаты, отчего вокруг них собралась плотная сеточка морщин.
– Миссис Поттер, - отрекомендовал мэр.
– Моя неизменная и, осмелюсь сказать, незаменимая секретарша. Мисс, кхе-кхе, Саттон. Дочь моего старого друга.
Всезнающая
Она сухо кивнула и поправила висящий на тощей груди амулет - металлическая пластина на простом шнурке. Выгравированная на ней роза светилась нежной зеленью. Эльфийская работа!
– Очень приятно, - проскрежетала миссис Поттер таким тоном, будто ей нестерпимо хотелось плюнуть мне в кофе. Пожалуй, если мне когда-нибудь доведется заглянуть к мэру на огонек, пить что-то в его кабинете я поостерегусь.
– И мне, - так же неискренне заверила я.
– Благодарю, миссис Поттер, - кивнул мэр.
– Можете быть свободны. Я запамятовал, дорогая Ирэн, о чем мы говорили? Ах, да. О вашем покойном отце. Между нами говоря, я вас понимаю. Неодим с вами поступил, э-э-э, некрасиво. Не стоило ему столь откровенно манкировать отцовскими обязанностями. А потом, когда он потребовал от вас дочернего послушания... Неудивительно, что вы так разозлились!
Мистер Гудвин был так словоохотлив, что у меня даже руки зачесались. Прижать бы его где-нибудь в тихом уголке и... Мечты, мечты. Вокруг было слишком много свидетелей, начиная с его мымры-секретарши.
– Разозлилась?
– повторила я.
– О чем это вы?
– Ну-ну, дорогая моя, - мэр вновь отечески похлопал меня по плечу.
– Конечно, вы дали волю чувствам. Кто посмеет вас осуждать? Уж не я, во всяком случае. Только вот закон, сами понимаете... Наш доблестный инспектор прямо жаждет вас арестовать.
И подмигнул со значением.
Я уставилась на мэра во все глаза. Он верил, что я убила папеньку, но нисколько меня за это не осуждал?..
– И что вы предлагаете?
– спросила я с интересом.
Не то, чтобы я собиралась следовать его советам - вот еще!
– но послушать было любопытно.
Мэр наклонился, поймал мой взгляд и посоветовал доверительно:
– Уезжайте. Нет-нет, не спорьте. Я понимаю, это ответственное решение. Но что еще вам остается? Сами подумайте, что вас тут ждет? Суд, виселица... Или, в лучшем случае, тюрьма. Вся ваша жизнь будет разрушена из-за одного вполне понятного - хоть и, не спорю, предосудительного!
– поступка. Разве оно того стоит?
Надо же! Он не только собственное расследование убийства провел, но и приговор вынес. Заочно.
– Любимая, - жарко прошептал Титан мне на ухо.
– Мистер Гудвин прав. Давай уедем! Гномы своих не выдают.
Так это своих. А я оказалась бы в полной зависимости от Титана. А прыгать, как только он скомандует: "Оп!" - это не по мне.
Может, и стоило бы для вида согласиться... Только никогда я не отличалась ни терпением, ни склонностью к лукавству.
– Ни за что!
– отрезала я и рубанула воздух ладонью, едва не угодив мэру по носу.
– Я никого не убивала и собираюсь это доказать.