Скрепим контракт поцелуем?

Голдрик Эмма

— Бабушка, ты говоришь об этом старике, который целый день сидит и сам с собой разговаривает в парке на скамейке?

— Думай о своих уроках, девочка. Когда-нибудь в моем возрасте ты будешь вспоминать, как мальчики ухаживали за тобой. В моем возрасте очень приятно сознавать, что тебя помнят. А теперь наверх, Лори. Сузи, помоги маме подняться и лечь. Через несколько минут я принесу ей немного бульона и чай.

Лори проспала большую часть дня и ночи после того, как поела и приняла лекарства.

— Ну вот, уже на что-то похоже, — заявила она,

проснувшись. Потягиваясь и зевая, она прислушивалась к птичьей перекличке. Сегодня, наверное, воскресенье, и к ужину вернется Гарри. Тяжело вздохнув, Лори подумала, может быть, ей спрятаться на весь день. В голове у нее прояснилось, но она трусливо ежилась при мысли, что надо показаться людям. — Я не могу появиться перед ним, — сказала она вслух. — После того как он увидел новости, вредная блондинка наверняка убедила его, что я настоящая «амара». Как мне объясниться с ним? Возможно, он теперь разорвет наш контракт. И все потому, что я не дала утонуть маленькому мальчику. И все потому, что я не стала одеваться, а поторопилась напечь пирожков. А что такого? Никого, кроме нас, девочек, в кухне не было.

Решив хорошенько отмокнуть в горячей ванне, Лори медленно встала.

— Мне нужно расслабиться, снять напряжение, правильно? — промурлыкала она, залезая в воду.

Раздался стук, и Сузи с собакой заглянули в приоткрывшуюся дверь. Арман рванулась и попыталась забраться к Лори в ванну.

— Бабушка послала меня узнать, будешь ли ты завтракать. Она услышала шум воды. — Сузи помолчала и внимательно поглядела на Лори. — Ты вчера была какая-то зеленая.

— Спасибо, детка. Забери лучше свою половину Армана и скажи моей маме, что через полчаса я спущусь.

Выбравшись из ванны, Лори долго решала, что надеть. Роясь в шкафу, она наткнулась на новые платья, которые ей купил Гарри. Если он рассержен так, как я думаю, нужен отвлекающий маневр. Вот это зеленое с вырезом в виде сердечка вполне подойдет. В конце концов, если собираешься на битву, надо как следует вооружиться.

«О, Гарри, но откуда же я могла знать, что эти телевизионщики снимут меня и потом покажут по телевизору?» Спрятаться все равно не удастся, поэтому мне лучше следовать девизу скаутов и быть ко всему готовой, убеждала она себя. Приняв, наконец, решение, Лори направилась вниз.

— Мы идем сегодня в церковь? — спросила она, покончив с завтраком из ветчины, кукурузного хлеба и двух чашек кофе.

— Ты знаешь, я всегда хожу, — сказала Мейбл. — Я возьму с собой Сюзанну, но тебе лучше там не показываться. Достаточно одного взгляда на твое платье, чтобы люди поверили всему. К тому же несколько корреспондентов все еще торчат у ворот.

К величайшему огорчению Лори, слезы выступили у нее на глазах и медленно скатились по щекам. Она промокнула их салфеткой. Мейбл подошла и нежно сжала ее плечо.

— Все обойдется, вот увидишь. Дождись Гарри, и он все уладит. — Она ласково похлопала Лори по плечу. — Он прекрасный человек, — сказала она, протянув руку Сузи. — Пойдем.

— Я не хочу идти. Я хочу остаться

с мамой. Я могу ей понадобиться, если папа сердит на нее. Это я во всем виновата! — воскликнула девочка, прижавшись к Лори.

— Твой отец не приедет раньше вечера. У тебя достаточно времени, чтобы сходить с бабушкой в церковь. Ты повидаешься со школьными друзьями, а потом мы сходим к Харрингтонам.

— Я хочу остаться с тобой, — умоляла Сузи и добавила для большей убедительности: — Мы с папой никогда не ходим в церковь.

— Значит, самое время начать. — Мейбл взяла девочку за руку, и легкий толчок локтем помог словесному убеждению.

— Ладно, пойдем.

Мейбл вытащила ее из дома. Они направились вниз по дороге, мимо дома Харрингтонов, к белой церкви, увенчанной шпилем.

Посидев немного в мрачных раздумьях, Лори вымыла посуду. Мясо было уже в духовке и таймер установлен на два часа. Убирая посуду, она напевала «Дивную благодать», проникаясь воскресным настроением. Но вот и овощи были вымыты, и можно было приниматься за готовку.

Ну почему, думала она, я вечно попадаю в нелепые ситуации. Я боюсь Гарри, он такой солидный. Она вытерла глаза. До чего же я глупа! Бояться — это ни к чему не приведет. Он такой большой и подавляет меня. Но в постели он меня не подавляет. Я была готова, я хотела и могла. Мы были вместе, его нежность и ласка превратили все в волшебство, которое превзошло мои ожидания.

Она закрыла глаза, чтобы вновь испытать прекрасное чувство близости, которое возникло между ними. Лучше мне бросить мечтать и прибрать в нашей комнате. Надеюсь, что это еще нашакомната. Не успеешь оглянуться, как мать и Сузи будут дома. Она вздохнула.

Спальня располагала к отдыху. Отец незадолго до смерти специально отделал комнату для Лори в ее любимых тонах — зеленом и цвета слоновой кости, и кругом — вышитые подушки с ярким цветочным орнаментом. С тех пор как я вернулась, мать ни разу не вышивала, вдруг вспомнила Лори. Надо попробовать уговорить ее снова взяться за пяльцы. Может быть, что-нибудь для Сузи…

Застелив постель чистым бельем и одеялом, она полюбовалась кремовыми фестонами, которыми было отделано зеленое покрывало, стерла пыль с комода и туалетного столика красного дерева, расставила все по местам, нежно погладила пальцами блюдо, куда Гарри складывал мелочь, свою щетку и расческу.

Отдернув шторы и открыв дверь, Лори вышла на маленький балкончик, который смотрел на сад за домом. Она любила этот вид. Воздух был напоен ароматом созревших яблок и персиков. Вздохнув, она вернулась в комнату и задернула шторы. Потом зашла в ванную и полила вьющееся растение у окна. Все здесь было выдержано в тех же тонах, что и спальня. Спокойное помещение.

Когда она спускалась по лестнице, хлопнула входная дверь. Это Гарри. Он бросил свой багаж и двинулся к лестнице, снимая на ходу пиджак и галстук и швыряя вещи направо и налево. Его лицо казалось высеченным из гранита. Он впился в нее глазами.