«Скрипач» на крыше
Шрифт:
— Ах ты, Человек-Гора… — рассмеялся Воронов, — да если бы не этот плюс, фиг бы я тебе вообще дал его предупреждать! Понял, нет?
— Ох и зараза ты, Пашка! — Дугин собрался было влепить Воронову увесистую плюху по затылку, но тот, угадав намерение приятеля, погрозил пальцем:
— Не надо этого делать. Я пригнусь, и ты собьешь зеркало, оно у меня к лобовому стеклу приклеено, — сказал Воронов, — а стоит оно пятьдесят долларов.
— Давай трогай… — пробурчал Дугин.
НОВЫЙ САН САНЫЧ
— Что с
— Если бы с похорон, — покачал головой Сергей, — а то дело гораздо хуже, Сан Саныч…
— Садись, докладывай. Посидим рядком, поговорим ладком. Глядишь, чего придумаем.
Печальный рассказ Зимина Сан Саныч выслушал спокойно, без вздохов и ахов, только брови хмурил да пальцами по столу барабанил.
— Что тебе сказать, сынок? — Сан Саныч закурил. — Ситуация тяжелая. Это бандиты, тут и сомнений быть не может. Бывает, конечно, что всякая шелупонь просто блефует, но есть один серьезный момент: мелкие сявки на таких машинах не ездят. Да и по описанию этих людей, по разговору — сразу все понятно. — Сан Саныч замолчал, задумчиво пуская колечки дыма.
— Так что же мне делать-то? — спросил Сергей, и его голос дрогнул.
— Да вот думаю, Сережа, думаю… Пока, к сожалению, ничего толкового в голову не приходит. Ясно только одно: в милицию идти смысла нет.
— Как так? — опешил Зимин.
— Да очень просто… Если ты пойдешь в милицию, скажем, начнешь с ГИБДД, то, во-первых, с тобой там никто и разговаривать не будет, ведь ты же на место происшествия их не вызвал, и откуда теперь им знать, как там все было. Во-вторых, если даже и станут разбираться, то деньги платить присудят тебе, ведь это ты виноват — не держал дистанцию. В-третьих, судя по тому, что ты рассказываешь, ремонт «мерса» и впрямь десять штук долларов может стоить. Эту сумму тебе официально насчитает оценщик. И наконец, в-четвертых: не сладить тебе с ними, сынок, с бандитами-то. Даже если их и возьмут за шантаж и угрозы, то они завтра же на воле будут — сам знаешь, как это сейчас бывает, читал, наверное, в газетах, а тебе — крышка.
— О Господи… — Сергей обхватил голову руками, — ужас какой… Просто ужас. Что делать? Нельзя же так сидеть, ждать, пока тебя укокошат! Может, мне уехать куда-нибудь? Исчезнуть… Я не знаю — на год, что ли?
— Найдут. Притом у тебя же дочка есть маленькая, ты сам говорил. Ты прикинь: а если…
— Все, не продолжайте… Понял. А к другим бандитам можно обратиться?
— Бред какой-то несешь… Да кому ты нужен, какие бандиты за тебя впрягутся? Не станут они за тебя заступаться, даже если ты им половину пообещаешь, пять тысяч.
— Но почему?
— Да хотя бы потому, что не «мерс» тебе в зад въехал, а ты — «мерсу»! Ты с любой точки зрения не прав — хоть перед ментами, хоть перед бандитами… Одно дело, если бандиты беспредельничают, тут еще можно по понятиям поговорить, но в твоем случае все по-другому. Никакого беспредела нет. Ты виноват, вот и весь сказ!
— Так… — Сергей резко встал и вновь опустился на стул. — Значит, мне квартиру продавать?
— Квартиру продавать нельзя… Что ты такое говоришь! Хочешь в бомжи податься, по подвалам, по чердакам ночевать? Думаешь, баба тебя какая-нибудь сердобольная приютит? Нет, Сережа, этого ты не дождешься. Когда ни квартиры у тебя, ни бабок, то сразу они все куда-то исчезают, растворяются… И никому, как выясняется, ты не нужен.
— Значит, выход один… Нет, скорее два. — Зимин криво улыбнулся. — Либо бандиты меня прикончат, либо я сам на себя руки наложу… Так?
— Нет, почему же… Все не так плохо, Сережа. Есть и еще один выход… — немного помолчав, тихо произнес Сан Саныч, — притом верный и надежный.
— Какой?
— Сказал бы сразу, да не знаю, как ты к этому отнесешься… — Сан Саныч потушил сигарету и долго крутил ее на дне пепельницы большим пальцем. — Понимаешь, делов-то, в общем, раз плюнуть… Для тебя по крайней мере. Но может выйти, что у тебя для такого дела кишка тонка. Засбоить можешь… А то и попросту сопли распустить.
— Что за дело, Сан Саныч? Не тяните вы, ради Бога, резину… Мне так хреново…
— Чтобы решить возникшую проблему, тебе надо один разочек на спусковой крючок нажать.
— Не понимаю… — поднял брови Сергей.
— А тебе ничего особо понимать и не нужно. Привезут тебя на место, дадут винтовку, объяснят, что к чему. Посидишь там, подождешь… А как выйдет человечек один на улицу — тут ты единственный выстрел сделаешь. Ему хватит. Вот и все, Сереженька.
Сергей, побледнев, смотрел на Сан Саныча широко раскрытыми глазами.
— Что? Убить человека? — произнес он свистящим шепотом. — Сан Саныч, я не ослышался? Вы на полном серьезе предлагаете мне убить человека?
— Это не я предлагаю… — спокойно ответил Сан Саныч, — другие люди. Ты их даже и не увидишь. Деньги получишь через меня… На ремонт «мерса» хватит, а себе новую машину купишь. Платят пятнадцать тысяч долларов, Сережа.
В этот момент с глаз Сергея будто слетела пелена… Словно жил он в комнате с плотно занавешенным окном и ему говорили, что там, за этим окном, июль, лазурное море, золотой пляж, пальмы, синее небо в легких белых облаках… Но вдруг кто-то одним движением сорвал штору — и оказалось, что за окном ноябрь, снег с дождем и, сколько видит глаз, кладбище, только могилки с крестами. В голове Зимина стало как-то пусто и гулко, словно в доме, который уже давно покинули жильцы, и нету там ничего, кроме забытой на окне грязной занавески.
— Так вот в чем дело… — тихо произнес Сергей, — а я-то, дурак… Боже мой, какой я дурак! А я-то думал, вы меня ив самом деле из любви к искусству бесплатно учите. Не плохо, Сан Саныч, — Зимин криво усмехнулся, — очень неплохая работа.
Сан Саныч молчал, глядя Сергею прямо в глаза; в этот момент он напомнил Зимину исследователя, наблюдающего за ходом эксперимента.
— И еще мне кое-что понятно, — продолжал Зимин, — аварию-то не без вашего участия подстроили, верно? Это же вы настолько точно рассчитали, как меня можно взять, Да?