Скрипач не нужен?
Шрифт:
Олег сделал паузу и откашлялся. Ни Светлана, ни Кирилл, не пошевелились, ждали продолжения.
– «Светка, ты поняла? Прячешь фотографии в самый дальний ящик и ни одной живой душе про них! А через недельку-другую я появлюсь, и избавлю тебя от этой обузы. И даже расскажу какую-нибудь очень убедительную и все объясняющую историю. Ты, как профессиональный литератор, наверняка сумеешь оценить. Ну а если, вдруг, мало ли, все под богом ходим и все такое прочее… в общем, если вдруг я исчезну окончательно, то все равно никому не говори. Стой на своем твердо – ни про какие
Он сложил листок, положил сверху на конверт. Откинулся назад, снова оперся о стенку холодильника. Сказал задумчиво:
– По крайней мере, он знал, что на него идет охота. Но надеялся, что все обойдется.
– А я ничего не понимаю, – всхлипнула Светлана. – Что в этих фотографиях такого? Мы же смотрели, ничего там нет.
– Значит плохо смотрели, – Кирилл наконец сел на табуретку, с отвращением отодвинул тарелку с остывшей картошкой. – Что теперь делать-то будем?
– В каком смысле? – сестра подняла на него заплаканные глаза.
– В том смысле, что нам через полчаса в милиции надо быть. И что мы им расскажем?
– Я… не знаю. Олег, ты как думаешь?
– Тут одно из двух, – пожал он плечами, – говорить все или ничего. То есть, или сразу отдать в милиции и фотографии и письмо, подробно объяснить как они у нас оказались и честно ответить «не знаю» на миллион дурацких вопросов, которые нам после этого зададут. Или второй вариант – последовать совету вашего приятеля, молчать. Опять таки, ничего не знаем, понятия ни о чем не имеем и точка.
– Ну вы со Светкой прямо родственные души, – неожиданно ухмыльнулся Кирилл. – Она тоже вечно начинает расписывать: один вариант, второй вариант…
– На чужих проблемах это у меня очень здорово получается, – криво улыбнулась и Светлана. – А вот когда дело идет о себе любимой, все гораздо сложнее. Проще всего, наверное, отдать все в милицию и пусть они разбираются.
– Я бы на сто процентов согласился с тобой сестренка, если бы Витька особо не подчеркнул: «никому и никогда!». Включая милицию. По-моему, уж лучше будет сжечь, тоже решение проблемы. А ты как считаешь, Олег?
– Сжигать я бы не торопился, – Тернов тоже отодвинул от себя нетронутую картошку. – Светочка, все равно есть уже не будем, сделай кофейку, пожалуйста.
– Варить не хочу, – предупредила она, – будете пить растворимый.
– И прекрасно, меньше возни. Так вот, что я хочу сказать по поводу этих фотографий. Акимов пишет, что их хотят получить очень
– Но Витька пишет, что никто не знает, где снимки. Он уверен, что никому и в голову не придет искать их у меня.
– Не хотелось бы об этом напоминать, но точно так же он был уверен, что ему самому ничего не угрожает и через пару недель он «избавит тебя от этой обузы».
– Я согласен, – сказал Кирилл. – Меняю свою точку зрения, сжигать, ни в коем случае, нельзя. Эта наша страховка на тот случай, если на пороге вдруг появятся те, кто убил Витьку. Надо спрятать, где-нибудь в надежном месте?
– Где? Отвезти к тебе в музыкальную школу и положить в сейф? Или в лучших детективных традициях, положить в камеру хранения на вокзале? – Светлана поставила перед мужчинами чашки с кофе. Себе делать не стала, налила стакан холодной воды. – У меня дома никаких тайников нет, а прятать фотографии под матрас я отказываюсь. Давайте лучше в милицию… Олег, что ты морщишься? Чем тебе милиция не нравится?
– Милиция мне нравится, ты кофе переложила. Дай сахар.
– Извини, – она с резким стуком поставила на стол сахарницу. – Ты остановился на том, что милиция тебе нравится.
– Нравится, – подтвердил Олег. – Но отдавать им фотографии и письмо я бы тоже не торопился. Кирилл, ты не смейся, но тут опять надо рассматривать два варианта: или этот ваш приятель бандит, на что он, как я понял, намекал Светлане в разговоре, либо работник правоохранительных органов, о чем он, тоже не слишком ясно, пишет в письме.
Кирилл быстро взял листок в клетку, нашел нужную строчку и прочитал с выражением:
– «Стою, можно сказать, на страже правопорядка». Вообще-то, это может означать все, что угодно.
– Все что угодно, кроме криминального мира, – заступилась за Акимова Светлана.
– Значит, еще раз повторяю, рассматриваем два варианта, – продолжил свою мысль Олег. – Или ваш приятель бандит и за этими фотографиями охотятся какие-то его бандитские враги… тогда непонятно, почему нельзя отдать их в милицию? Пусть бы они с его противниками своими методами разобрались? Или Акимов, скажем так, госслужащий и тогда… тогда тем более непонятно, почему он особо оговаривает, чтобы ты не отдавала снимки никому, какие бы официальные документы они не показывали.
– Наверное мы как-то не так рассуждаем, – жалобно сказал Кирилл. – Я, вместо того, чтобы хоть что-нибудь понять, наоборот, совсем запутался. Но одно только скажу, Витька не бандит! Ну не верю я в это!
– Можно подумать, я верю, – проворчала Светлана.
– А что вы на меня смотрите? – удивился Олег. – Я его вообще тридцать секунд видел. Пусть будет не бандит.
– Значит, делаем, как он просил? – уточнил Кирилл. – Никому ничего не рассказываем?
– Вот именно, – кивнула Светлана. – Решение принято, осталось только придумать, куда спрятать фотографии и письмо. Не под матрас же, в самом деле, совать.