Скриптер
Шрифт:
– Переходный национальный совет… Или… – Назаров вновь поскреб заросший щетиной подбородок. – Или «правительство национального согласия»?.. Короче, это марионетки! Мы их между собой называем – «поносники»!..
– Здание, о котором вы сказали… или же его останки… взрывали еще раз?
– Да, прошлым летом. Это было еще до того, как в Москву ввели «миротворческий контингент» ООН. Уже в ту пору здесь вовсю действовали банды, шайки мародеров и полевые отряды.
– Какие еще объекты были взорваны? И кем именно?
– Кем? Точно не знаю,
– Интересного люда?
– Речь о наемниках… Их как-то сразу именно что много стало! Из Восточной Европы и бывших советских республик столько всякой швали понаехало… Террористическое подполье активизировалось! Южане под предлогом защиты от «имперцев» и казаков стали вооружаться…
– Имперцев?
– Есть и такие у нас, – Назаров криво усмехнулся. – Всякой твари по паре…
Да, так вот отряды самообороны у южных диаспор быстро превратились в военизированные формирования… Эти стали нападать на воинские части…
– Подобно тому, как это было в Чечне в начале девяностых?
– Да, сценарий схожий… Только это уже было не где-то далеко, не на Кавказе, но – здесь, у нас дома.
– Уточните, какие дома или строения были еще взорваны? Помимо здания в Вознесенском, о котором вы уже сказали.
– Один из таких домов… его тоже подорвали в ночь с девятого на десятое, находится с другой стороны Тверской… Там пострадало сразу несколько зданий! Кажется, в Петровском рвануло!
– Вот это да… – процедил Николай. – Неутешительные новости ты нам изложил, брат.
– Я не телевизор и не радио, чтобы развлекать!
– А что, работает телевидение? – спросил Сотник. – Мы пытались дозваться по рации хоть до кого-нибудь, но никто не отозвался.
– Бесполезное занятие. Эфир глушат! Мы пользуемся проводной телефонной связью – у нас тут провода протянуты во все, считай, «коробки».
– А вот еще что хотел спросить, брат, – Николай показал ему экранчик своего индивидуального дозиметра, который он вытащил из кармашка разгрузки. – Превышение … в семь раз против фоновой нормы!
– Так это еще ерунда! Вот в прошлом году… особенно, в июне, фонило нещадно! Особенно, там, где рвануло!..
– Что именно рвануло? – резко спросил Редактор. – И где именно, в каком месте рвануло?
– А-а… ну да, – спохватился Назаров. – Я и забыл, что вы… Хм… Десятого или одиннадцатого мая… точно сейчас не скажу… взялись за Новодевичий монастырь! Там была целая серия мощных взрывов… сейчас на том месте сплошняком одни развалины!.. А потом… потом подорвали спецбоеприпас на востоке столицы!
– Что?! Как это?!
Эти восклицания, кажется, вырвались одновременно
– Спецбоеприпас, вы сказали?.. – севшим голосом произнес Редактор. – То есть, речь идет о ядерном взрыве?
– Тактическое ядерное оружие… ТЯО… – угрюмо сказал Назаров. – Вот о чем речь.
– Где именно? Вы сказали, спецбоеприпас был подорван на востоке столицы?!
– В Волынском, – после паузы сказал Назаров. – Если вам что-то говорит это название…
– В Волынском?!
– Я слышал, что таких взрывов было два. А вот что именно использовали, компактные ядерные фугасы или еще что-то – не в курсе.
Все трое были потрясены этими известиями; потрясены до глубины души той информацией, которой с ними поделился однокашник Сотника Назаров, ведущий здесь и сейчас вместе с собранными им под свое начало людьми какую-то свою войну, свою битву…
Имеется лишь одно объяснение всему, что они услышали: некто целенаправленно уничтожал объекты Московской редакции. Если принять эту версию на веру, то тогда и – только тогда – становится понятно все то, о чем им только что сообщил Назаров.
Становится понятно, что и кто были целью, что и кто были мишенью тех, кто решился на применение «спецбоеприпаса».
В качестве мишени служили расположенные в Новодевичьем филиал Редакции, а также расположенные в Волынском база Спецотдела и Ближняя дача. А также те, кто могли укрываться на этих хорошо защищенных объектах.
Сотник в который уже раз посмотрел на циферблат наручных часов.
– Осталось двенадцать минут.
– Николай, раскройте сумку, – велел Редактор. – Алексей Петрович…
– Просто Алексей!
– Вам не следует смотреть на то, что здесь будет происходить!
– Это почему же? – удивился Назаров. – Я, знаете ли, насмотрелся всякого и разного!..
– Опасно для зрения!.. и в целом для человеческого организма, – отрывисто сказал Редактор. – Валерий, – обратился он к спецназовцу, – я попытаюсь открыть панель! Это займет… примерно минут пять! А вы пока вызнайте у вашего коллеги и друга как можно больше информации! Нам это все пригодится; каждое слово, добытое здесь – на вес золота!
Сотник кивнул на чернеющий проем в стене.
– Леха, пойдем! Покурим чуть в сторонке…
Они остановились в продуваемом ветром коридоре первого этажа. Кто-то из бойцов принес тулуп; Назаров набросил его на плечи. Снял рукавицу, достал из кармана бушлата смятую пачку сигарет и бензиновую зажигалку.
– Угощайся, Валера! Мы вчера прихлопнули патруль «частников»… и разжились парой пачек сигарет!
Сотник достал из кармана куртки непочатую пачку «кэмела». Вытащил сигарету, саму пачку сунул в карман тулупа Назарова. Прикурил от зажигалки; сделал глубокую затяжку, укрывая тлеющий огонек в кулаке.