Скрижали
Шрифт:
— Спасибо Тебе, Господи! Спасибо тебе, арча, — прошептал он.
…Показалось, кто-то наблюдает за ним.
Далеко внизу Стах, откинув капот, ковырялся в моторе. Артур взял бинокль, стал оглядывать панораму хребта и увидел: напротив, за пропастью, на длинном горном карнизе недвижно, как скульптуры, стоят большие, поросшие шерстью бараны с огромными, загнутыми назад рогами. У их ног беззаботно передвигались детёныши.
Не опуская бинокля, Артур шагнул из-под кроны. Словно что-то дёрнуло это стадо. Оно исчезло в секунду.
После
— Иван! Иван! — с криками наперерез машине кинулись белозубые, чумазые ребятишки.
— Кочевое племя. Между прочим, потомки воинов Александра Македонского, — сказал Стах, заглушая двигатель. — Здесь этот Саша бросил своих раненых и больных. Чтоб на задерживали.
Он вышел из машины, зашагал к костру у колодца, где в больших чанах что-то дымилось. Высокие, светловолосые мужчины окружили его. Женщины сидели на корточках вокруг костра. Верблюды и ишаки паслись чуть поодаль, выщипывали чахлую травку.
Артура тянуло тоже выйти из машины, захотелось поподробней разглядеть это племя, но он чувствовал: что-то сокровенное связывает их со Стахом.
Через минуту старая женщина, вся в цветных бусах, подошла к машине, протянула расписную миску, полную все того же чала — кефира из верблюжьего молока, почтительно произнесла какую-то фразу. Стояла, ждала пока он напьётся. Потом взяла миску, чуть поклонилась, пошла назад. Навстречу уже шагал Стах. Он приостановился, нагнулся к ней, указывая на Артура. Женщина с удивлением обернулась.
— Что ты ей сказал? — спросил Артур, когда, взметнув пыль, они поехали дальше.
— То, что ты из Москвы. Всего–навсего. Для них как луна. Другая планета.
— Они для меня тоже. С ума сойти! — Артур оглянулся, но в заднем окошке газика ничего не было видно, одна пыль. — Пыль веков, — пробормотал он.
— Что? — спросил Стах.
Артур не ответил. Он сидел, закрыв глаза, пытаясь увидеть внутренним зрением эту же местность в те времена, когда здесь двигались колонны Александра Македонского. Он знал, это возможно, если дать подсознанию такую цель, а потом отключиться, не думать. «Не думать» — в этом состояла самая большая трудность. И только перед внутренним взором начали проступать из синего тумана густые леса — это была арча! — машину тряхнуло, она встала.
— Бензин кончился, — сказал Стах, выскочил из газика, стал доставать из багажника канистру.
— Неужели тут всегда была пустыня? — спросил Артур.
— Кто его знает! — отозвался Стах. Он уже стоял сзади, заливал бензобак. — Путешественники ещё в девятнадцатом веке видели здесь остатки больших арчовых лесов. Может быть, и так. Всё
Вскоре завиднелся вход в это хранилище. Полосатый шлагбаум преграждал въезд под деревянную арку. Будочка наподобие поста автоинспекции торчала над бетонным забором.
Стах посигналил. Шлагбаум тотчас поднялся. Из будочки по лесенке спустился худой человек в мятом чёрном костюме и ярко–малиновом галстуке. Он стоял, держа руки по швам, пока машина въезжала под арку. Смуглое лицо его выражало живейшее удовольствие по поводу прибытия начальства.
— Приветствую вас! — Для начала он нагнулся, заглянул к Артуру в машину, затем отдал честь вышедшему из неё Стаху. — Докладываю. Тихо. Пожаров нет. Браконьеров нет.
— А что есть? — спросил Стах, здороваясь с ним за руку. — Зачем галстук напялил? Из города настучали, что едут?
— И ещё звонили. Спрашивали. Этого товарища. Наверное, он — Крамер?
— Кто спрашивал? Когда?
— Сегодня. В обед. Не проезжали ли? Куда едет? Голос незнакомый, мужчина звонил.
— А ты что ответил?
— Не знаю, сказал. Иван Степанович, всем прибавку дают. А мне когда? И ещё, знаешь, во вторник Сергей получил сыворотку против змей. Вместо пятидесяти ампул — пять.
— Я в курсе. На обратном пути поговорим обо всём. Через час–полтора буду.
У Артура, слышавшего этот разговор, упало сердце. Все-таки хорошо было со Стахом, надёжно. Оставаться одному, да ещё в незнакомой части заповедника…
— Насколько же ты меня здесь засадишь? — спросил он, когда машина помчалась по хорошо утрамбованной дороге мимо неожиданно возникшего озера.
— Уже говорил, через сутки за тобой должен приехать Бобо. Не сердись, Артур. Хоть посмотришь девчонку, может, боли снимешь, если есть. Если она ещё дышит. Я скажу, чтоб не надеялся, скажу.
— Вот именно. Никаких гарантий. И вообще эти приключения могут плохо кончиться. Может, это контрразведка проявляет ко мне интерес? Все-таки мы в погранзоне.
— Да заявлял я о тебе ещё в городе! Нужен ты им! У меня пропуск на тебя есть. Не понимаю, в чём дело.
— Послушай, а может, зря у тебя свою сумку оставил?
— При чём тут сумка?
— В самом деле, при чём? Там и нет ничего — свитер, ковбойка, пара трусов да носков… Зубная щётка, бритвенные принадлежности здесь в кармане. Кстати, пора бы побриться.