Скромная семейная свадьба
Шрифт:
– Бедная девочка, она так замучилась с этой свадьбой. Такая нервная ходит последние несколько дней. А уж похудела… Да вы проходите. К чему стоять на пороге?
Тереса действительно выглядела более дерганой и похудевшей с тех пор, как я ее видела в последний раз. Только мне казалось, что никакого отношения к свадьбе ее вид не имел. Не выглядела она счастливой невестой, мечтающей дождаться дня бракосочетания. Уж я прекрасно помню то свое состояние после помолвки с Даниэлем. Я невольно бросила косой взгляд в его сторону и обнаружила,
– Мама, мне кажется, Даниэлю не стоит останавливаться в нашем доме, – решительно сказала я. – Его родители живут не так уж и далеко…
– Дорогая… – Мама растерянно на меня посмотрела, не зная, что сказать. Отказать моему бывшему жениху в гостеприимстве казалось ей верхом неприличия, а сам он вовсе не стремился пойти мне навстречу. Наконец ей удалось найти хоть какой-то выход. – Я думаю, Даниэль в любом случае останется у нас на обед, а там мы посмотрим, правда?
Она просительно мне улыбнулась, не желая, чтобы я дальше об этом говорила.
– Скоро должен подъехать Брунито. – Она перевела разговор на другую тему. – Вот и познакомитесь сразу. Да что вы стоите? Проходите, проходите же…
Она заулыбалась, показывая радушие, и я все же прошла в родительский дом. За год здесь ничего не изменилось, мне даже на миг показалось, что я и не уезжала никуда, что все случившееся за этот год мне лишь приснилось. Вот и Даниэль со мной рядом…
– Фьордина Венегас, как у вас уютно, – галантно сказал Андрес, стоящий с другой стороны от меня.
И я тут же очнулась. Год прошел, и изменения есть. Вот этой вазы я раньше не видела, а роскошный букет в ней – наверняка подарок Тересиного жениха. Обивку на мягкой мебели скоро нужно будет менять – хотя она и выглядит еще прилично, но за год немного вытерлась. И рядом со мной уже совсем другой фьорд. Нет, нельзя вернуться в прошлое. Я встряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и спросила у мамы:
– Андресу ты какую комнату определила?
– На третьем этаже, ту, которая над Тересиной.
– А мне куда чемодан можно бросить, Пилар? – намеренно панибратски спросил Даниэль, показывая сопернику близость к моей семье.
Мама задумалась. Похоже, она собиралась поселить их рядом. Но теперь такое размещение казалось неразумным. Парни бросали друг на друга отнюдь не восторженные взгляды и только и ждали возможности остаться наедине, чтобы выяснить отношения. Позволять этого было нельзя, и даже не потому, что это произведет плохое впечатление на родню жениха, а потому, что мне совсем не хотелось радовать Тересу таким представлением.
– Даниэль, ты же не суеверен? – приняла решение мама. – Тогда мы разместим тебя в бывшей комнате моей свекрови. Правда, с тех пор, как покойная фьордина оставила этот мир, там никто не жил, но комнату постоянно убирают. А белье я сейчас скажу заменить.
Она радостно
– Мама, Даниэль после обеда собирался вернуться в дом родителей, – мрачно напомнила я.
Но мама уже бодро цокала каблучками, выкрикивала имя горничной и делала вид, что моего замечания не расслышала. Неужели она рассчитывает, что мы с Даниэлем помиримся? Но тогда странно, что она не дала ему мой адрес, хотя бы тогда, когда помолвка сестры с этим Берлисенсисом оказалась свершившимся фактом. Не могла же она думать, что Тересе удастся выйти замуж сразу за обоих? Даниэль стоял с видом победителя, необычайно меня злившим, поэтому я повернулась к нему спиной и взяла Андреса за руку.
– Пойдем, я покажу тебе твою комнату.
Хотя я уже начинала думать, что лучше всего было бы сейчас уехать. Я не ожидала ничего хорошего от дней, которые мне предстояло провести здесь до Тересиной свадьбы. Сестра не делала ничего, чтобы сгладить ситуацию, напротив, она стремилась ее заострить до предела. И еще неприятные намеки по поводу Андреса… Но эти подробности я узнаю у него самого.
– Андрес, а почему ты не сказал, что знаком с моей сестрой? – спросила я, как только мы оказались в отведенной ему комнате.
– Так, пересекались пару раз в различных компаниях, – чуть заметно поморщившись, ответил он. – Сказать, чтобы мы близко были знакомы, нельзя, я даже фамилии ее не знал.
Выглядел он почему-то виноватым, так что в душу ко мне заползли самые черные подозрения.
– Что она имела в виду, говоря, что жизнь меня совсем не учит? Вы с ней тоже были близки?
– Да ты что? – поперхнулся Андрес от возмущения. – Не было ничего такого! Я же тебе сказал, что просто пару раз пересекались, и все.
– Тогда о чем она говорила?
– Откуда же мне знать? Это же она говорила, не я…
Он смотрел на меня столь честными глазами, что было легко догадаться: он знает, но ни за что мне не скажет. Но я сдаваться так легко не собиралась. Если сестра знает что-то, его компрометирующее, то это что-то непременно всплывет, рано или поздно.
– У тебя был роман с какой-нибудь из ее подруг? – продолжала я допытываться.
– Патрисия, ты что, какие подруги у твоей сестры? У нее они есть?
Подруг у нее не было, насколько я помнила, все они безжалостно отметались, как завистницы и соперницы. Не жаловала она и моих, все они предпочитали звать меня к себе, а не появляться в нашем доме. Раньше я как-то об этом не задумывалась. Но Андрес-то почему в этом так уверен?
– Откуда ты так хорошо знаешь Тересу? – невольно спросила я. – Ты утверждаешь, что лишь несколько раз пересекались.
– Патрисия, ты меня ревнуешь? – лукаво спросил он. – Чтобы понять, что человек собой представляет, не обязательно знать его много лет. Иной раз достаточно одной-единственной встречи, даже такой мимолетной, как была по нашем приезде. А Тереса ведет себя везде одинаково.