Скромница и Сердцеед
Шрифт:
— Отвали от него, дрянь!
— Ай! Отпусти! — заверещала девица. — Больно!
— Ему тоже!
Глеб лежал неподвижно, без сознания.
Девица — высшая амори, мне ее совсем не жаль, поэтому без сомнений накинула заклинание неподвижности.
Привести Глеба в чувство не успела — меня схватили сзади за шею.
И мир мгновенно потемнел.
Алекс... В горячке драки я забыла о втором инкубе, а он обо мне — нет.
Словно сквозь вату услышала злобное:
— Ты плохо обучена почтительности,
— Алекс, отпусти ее! — приказал Тимур неожиданно строго.
— Ты разве не хочешь узнать, откуда она?
— Не сейчас.
— А вот мне хочется именно сейчас! — с вызовом заявил Алекс и зачем-то схватил меня за левое, а затем за правое ухо.
— Хватит, — тихо, но с нажимом произнес Тимур. — Отпусти ее.
Его товарищ не слышал, продолжал удерживать меня, и петля заклинания то ослабевала, то затягивалась сильнее.
— Как интересно, а клановых татуировок за ушами у нее нет! — воскликнул инкуб удивленно. Так вот, что он высматривал. — Чья ты?
— Хватит! — повысил голос Тимур.
Кожу словно морозным воздухом обдало, и это остудило пыл Алекса — он деактивировал заклинание пут.
Я пошатнулась, инкубу пришлось придержать, чтобы не упала.
— И без тебя я знаю, что девчонка ничья, — сухо бросил Тимур.
К моим вискам прикоснулись его прохладные пальцы — и перед глазами резко прояснилось. Я увидела хмурое, сосредоточенное лицо наследника клана Женевских. Посмотрела через его плечо и не увидела Глеба — пока была в недолгой отключке, инкубы успели оттащить подальше от оранжевого спорткара, возле которого лежал мой коллега.
Его товарищ, продолжая удерживать меня за плечи, с предвкушением протянул:
— Так, значит, эта полукровка бесхозная?
И к чему это он сказал? Не хочет ли он… Внутри продрало морозом от ужаса. Стараясь его не выдать, вывернулась из рук Алекса.
— Я не бесхозная, а своя собственная. Что вам от меня надо?
— Угадай! — хохотнул Алекс.
Его гадкий, довольный смех испугал еще больше и одновременно заставил собраться. К несчастью, сил освободиться из жесткого захвата не хватило.
В отличие от товарища Тимур ответил мягко, с подчеркнутым сочувствием:
— Беспомощная, вечно голодная полукровка нуждается в помощи, не так ли? Я вижу, ты прибилась к оборотню в надежде на защиту и полноценную жизнь. Не обманывайся, ты не его истинная, он тебя даже не хочет!
Глеб и я — пара?.. После всех наших совместных злоключений? Да я для него, как сестра, он сам говорил.
Могла бы, рассмеялась бы Женевскому в лицо.
— Я готов поддержать тебя, девочка, — торжественно заявил Тимур, — обучу и дам защиту клана. Хочешь?
Ответила без раздумий:
— Нет.
На лице Женевского отразилось замешательство.
—
Уж не с ним ли? Из меня вырвался истерический смешок, и Тимур нахмурился.
— Ты в шоке и не понимаешь, от чего отказываешься.
Алекс стиснул мои плечи до боли и процедил сквозь зубы:
— Тимур, она тупая полукровка, нет смысла ей что-либо объяснять
Чем дальше, тем сильнее диалог превращается в фарс «добрый и злой полицейский»: один обещает золотые горы и защиту, второй запугивает.
— Дура, ты знаешь, что делают со строптивыми полукровками? — хмыкнул Алекс.
В голове молнией пронесся ответ, любимая фраза пастора на занятиях: «Строптивых полукровок ставят на колени и употребляют по назначению».
Ужас затопил от пяток до макушки. Уж лучше смерть в бою, чем уготованная участь!
— Нет!..
Откинув голову назад, я со смачным звуком сломала инкубу нос и почти сразу приложила опешившего Тимура лиловой молнией.
А ведь раньше это атакующее заклинание у меня не получалось, и пастор злился до дыма из ушей… Экстремальная ситуация — лучший учитель.
Удивление и радость скользнули по краю сознания. Я побежала к оранжевому спорткару.
— Держи ее! — крикнул Тимур.
Наперерез бросилась блондинка и тотчас с визгом отскочила, получив молнией по загребущим рукам.
— Стой, идиотка! — вопил гундосо Алекс.
Его рука скользнула по моему плечу — лишь чудом я увернулась.
И остановилась.
Глеба возле спорткара не было.
— Где он?!
Подскочивший Алекс схватил меня за волосы.
— Идиотка, ты…
Дальнейшие слова заглушил яростный рык.
И я получила ответ, куда подевался Глеб.
Белый с черными полосками, огромный, мощный и бесконечно злой, он смотрел на инкубов с гастрономическим интересом.
Сидхе в ответ пялились на кинжально острые, необычайно длинные клыки саблезубого вертигра.
Оборотень зарычал.
И я крикнула инкубам:— Бегите!..
— От оборотня бежать?! — возмутился Алекс.
Согласна, плохой совет, если не знать, что даже в ярости Глеб умеет усмирять охотничий инстинкт.
— Если отступитесь, он вас не тронет!
— Это кто кого еще тронет! — зло прошипел Алекс. — Детка, наследник не ходит без охраны!
— Алекс, не смей! — крикнул Тимур.
Но второй инкуб, словно не слыша, торжествующе позвал:
— Ханнакар, сюда! Господина убивают!..
Реальность смазало, затягивая белесым туманом.
Сладковато завоняло падалью, и меня затошнило.
Фигура в черном балахоне возникла справа от Глеба-тигра.
Блеск меча.
Я завизжала.
Оборотень выпрыгнул из-под удара в последний миг.