Скрытая школа. Квест мирного воина
Шрифт:
Снова и снова я прокручивал все это в голове. Я хотел в Японию. Я не хотел рыскать по пустыне в поисках загадочной книги. «Лучше сделать то, что нужно сделать, чем не сделать, найдя благовидный предлог», – сказал мне как-то Сократ. Нужно ли мне было искать его дневник?
Я решил поспать и вернуться к этому вопросу утром, но перед сном напомнил себе, что отправлю дочери открытку из аэропорта Гонолулу – места вылетов, места принятия решений.
Глава 3
Казалось, дервиш, метавшийся у меня в голове в своем безумном танце, успокоился за ночь: едва проснувшись, я уже точно знал, что не отступлю. Я должен был попытаться ради своего старого учителя
Прибыв туда, я взял в аренду старый «форд» пикап в маленьком агентстве, предлагавшем простые условия: залог наличными, никакого техобслуживания в пути – и поезжайте себе с Богом. Затем я нашел склад-магазин, где распродавали подержанные товары. Там я с доплатой обменял свои поношенные кроссовки на туристические ботинки. Я купил также большой брезентовый рюкзак, флягу, широкополую шляпу, складной нож, компас, фонарик, легкий спальный мешок, маленькую кирку и лопатку, крем от загара и «Пособие по выживанию в пустыне» – правда, оно не прибавило мне уверенности. Я засунул свои покупки в рюкзак и бросил его на переднее сиденье. Вечерело, но жара не спадала. Я спасся от нее в ближайшем мотеле.
Вот так и вышло, что в начале сентября на двадцать восьмом году жизни я ходил по улицам Старого города в раскаленном Альбукерке, выспрашивая у местных, где поблизости лет тридцать назад были больницы. Перечитав слова Сократа про встречу с девочкой, я обошел несколько эзотерических книжных магазинов и рынков натуральных продуктов, спрашивая, не знают ли продавцы учительницу лет тридцати пяти по имени Эмма. Мне казалось, что людей, связанных с Сократом, – пусть даже они видели его лишь мельком в детстве, – будут притягивать такие места. Кроме того, я спрашивал о человеке по имени Сократ, который был в этом городе проездом несколько десятилетий назад. Что мне еще оставалось?
Никто из продавцов не знал учительницу по имени Эмма и не слышал ни о каких Сократах, кроме древнегреческого. Сплошь тупики и чистые страницы. «Где ты?» – звал я мысленно эту неуловимую Эмму, пытаясь преодолеть пространство и время и попасть туда, где все мы связаны между собой.
И вот в магазинчике пластинок модно одетая пожилая женщина услышала меня и сказала:
– Прошу прощения, но вы уверены, что ее зовут Эммой? Я когда-то встречала учительницу младших классов по имени Ама из школы за городом.
К западу от Альбукерке я нашел маленькую школу с наклеенным на входную дверь объявлением: «Закрыто на летние каникулы». Я постучал, и вышла дежурная. Она сказала:
– Женщина по имени Ама проработала здесь полгода, а потом ушла. Кажется, она устроилась в школу в каком-то пуэбло на Западе, неподалеку от шоссе 66.
Едва я успел поблагодарить ее и отправиться восвояси, как она уже поднимала трубку телефона на своем столе. «Занятая леди», – подумал я.
Я, наверное, не там свернул, потому что вместо школы оказался возле глинобитной хижины, мимо которой уже проезжал. На табличке, висевшей у входа, было от руки написано: «Сувениры». В тени развешанных на импровизированном карнизе одеял были выставлены всевозможные горшки, чашки и диковинки пустыни. Я увидел ящичек с кусочками янтаря – в каждом застыл скорпион или другое безвременно погибшее существо. Глядя на них, я содрогнулся – вот тарантул, вот паук-волк, а вот смертельно опасный паук-отшельник с телом, напоминающим скрипку. И каждое из этих ползучих существ было снабжено этикеткой: «Древесный скорпион», «Хвостатый паук», «Сколопендра». С полки за нами неподвижным взглядом следило чучело ядозуба. В соседнем ящичке я увидел хорошо сохранившиеся чучела техасского и рогатого гремучников, а также особенно ядовитой змеи – мохавийского гремучника. Все эти обитатели пустыни в который раз заставили меня задуматься, чего ради я сюда приехал.
– Buenos d'ias [5] , – произнес голос у меня за спиной, и я подпрыгнул. –
Этот голос принадлежал Сократу, но, обернувшись, я увидел совсем другого человека – старого бронзовокожего индейца или мексиканца. Он сидел посреди своих сокровищ, нанизывая бусинки на нити, бахромой обрамлявшие пестрое одеяло. Старик выглядел иссохшим, как сама пустыня. Мне вспомнилась древняя монахиня, о которой Сократ писал в письме.
5
Добрый день (исп.).
– Э-э-э… Да. Я ищу одну женщину, ее зовут Ама. Думаю, она работает учительницей.
Если старик меня и понял, он ничем этого не выдал, лишь молча подхватил очередную бусинку плавным движением пальцев.
Судорожно припоминая школьный испанский, я спросил:
– ?Se~nor, sabe usted… ah, dоnde estа… una escuela peque~na… y una se~nora, uh… con nombre Ama? [6]
У него блеснули глаза, и он выпрямился:
– Ah, la se~nora Ama. S'i, una mujer muy fuerte, muy guapa [7] .
6
Сеньор, вы знаете… э-э-э, где находится… небольшая школа… и женщина… э-э-э… по имени Ама? (исп.).
7
А, сеньора Ама. Да, очень сильная женщина, очень красивая (исп.).
«Да, он знает ее», – подумал я, покачивая головой: это странное совпадение меня удивило. Лучик надежды.
– ?Dоnde estа…? [8]
Я запнулся и не смог закончить фразу.
– Mi hermano [9] , – перебил меня старик, – в испанском ты плаваешь, как плавал в реке мой дядя Бриганте, утонувший много лет назад. Поэтому лучше нам говорить по-английски.
– Да, – широко улыбнулся я, – так будет проще. Я протянул ему руку и представился. Не пожимая мне руки, он сказал:
8
Где…? (Исп.)
9
Брат мой (исп.).
– Я подумал было, что ты грек.
– Почему?
– Когда ты заговорил, мне на ум пришло греческое имя.
– Какое?
Он долго молчал и лишь потом промолвил:
– Ты любишь загадки? Я очень люблю. В своей жизни я их часто загадывал и разгадывал, так что позволь ответить тебе вопросом на вопрос. Назови греческое имя, о котором ты думаешь, а я назову то, о котором думаю я.
Подняв взгляд, я увидел в глубине лачуги окно, а за ним, всего в нескольких сотнях ярдов отсюда, окраины Альбукерке. В горячей дымке пустыни они казались размытыми. Не попал ли я в страну чудес?
– Ну, Платон – хорошее греческое имя.
– Почтенный учитель, – отозвался старик, по-прежнему не сводя глаз с пустыни. – Но, чтобы понять учителя, нужно знать, кто, в свою очередь, учил его.
Старый indio [10] , безупречно, несмотря на отсутствие нескольких зубов, говоривший по-английски, просто играл со мной. Он прекрасно знал, кто учил Платона, и знал, что я тоже это знаю.
– Учителем Платона был Сократ, – сказал я.
10
Индеец (исп.).