Скрытая ярость

Гарвуд Джулия

Шеф Драммонд взял на себя труд при виде их выйти из-за стола. Он напоминал борца в тяжелом весе, недовольного тем, что больше не может месить противника на ринге. Руку он пожимал так, словно проверял, способен ли все еще расплющить ее, если придется. Кейт он сразу выставил в приемную, проворчав, что там есть кофеварка.

Она послушно уселась на неудобный металлический стул, достала свой мобильник «Блэкберри» и проверила, нет ли важных посланий. Одно было от Хейли, но к важным оно вряд ли относилось. Скорее всего новые доводы в пользу мятного с маренговым

отливом. Это могло подождать. Кейт решила, что позвонит Хейли по дороге. Будь при ней кейс, можно было снова заняться бумагами, но Дилан настоял, чтобы она немного передохнула, так что кейс остался дома.

Стул, должно быть, нарочно был спроектирован так, чтобы посетитель не мог расслабиться. Он врезался в ноги, в бедра, в спину, и как ни ерзай, ничто не помогало. Время тянулось бесконечно.

Кейт заметила, что мегера за столом все чаще бросает на нее взгляд. Может, юбка задралась? Она поспешно сняла ногу с ноги и спрятала обе под стул. Украдкой взглянула на блузку, не расстегнулась ли пуговица.

Дилан все не шел.

Мегера снова вынырнула из-за компьютера и пронзила ее взглядом.

– В чем дело? – отважилась Кейт.

– Я обожаю ваши свечи!

– Что, простите?

Угрюмое лицо осветилось улыбкой и сразу преобразилось.

– Ваши свечи. Я их обожаю!

– Спасибо.

– Хотела, знаете ли, купить и туалетную воду... – Должно быть, вспомнив про свой возраст, женщина несколько смутилась. – Просто ради запаха! Но я не знаю, какую выбрать, а посоветовать некому.

– У меня есть пробники. – Кейт порылась в сумочке и нашла все три. – Вот, возьмите. Получите представление о трех ароматах: «Изабель», «Лия» и «Кайра». Мы выпускаем их в виде туалетной воды и духов.

Не скрывая восторга, женщина приняла пробники, назвала свое имя и так долго трясла Кейт руку, что та смутилась.

– Как я рада с вами познакомиться! Вы ведь знаменитость.

– Из-за свечей?

– Конечно, нет! Ваши ароматы чудесны, но прославились вы, извините, тем, что чуть не взлетели на воздух вместе со старым складом.

Она высказала это с таким видом, словно подозревала Кейт в умышленной попытке увековечить себя таким образом. От необходимости отвечать спас хлопок двери кабинета – Дилан наконец соизволил появиться в сопровождении шефа Драммонда. Теперь он был при оружии и в руках нес коробку (видимо, с патронами). Запас карман не тянет, подумала Кейт, внутренне усмехнувшись.

– С этим парнем, мисс Маккена, вам нечего бояться. Вы в надежных руках. У него отличный послужной список, и его начальник ничуть не обрадовался, узнав, что он временно в моем распоряжении. Взял с меня слово, что это ненадолго. Говорит само за себя!

Кейт кивала, но взгляд ее так и тянулся к пистолету. Перед мысленным взором возникла больничная койка и Дилан, бледный, с забинтованным плечом. Теперь она до конца поняла, что его работа связана с риском, и хотя как полицейский он не оставлял желать лучшего, он рисковал раньше и не собирался избегать опасности впредь. У нее неприятно засосало под ложечкой.

– Я

рада оказаться в таких надежных руках.

Дилан бросил на Кейт косой взгляд. Шеф Драммонд кивнул, сдвинул брови и махнул рукой на дверь:

– И хватит взрывов! Постарайтесь вернуться назад с руками, ногами и головой.

– Кошмар! – пробормотала Кейт, идя рядом с Диланом к машине. – Все ведут себя так, словно я нарочно это делаю. Эдакая ходячая бочка с порохом: куда ни сунусь, все взлетает на воздух. Скоро от меня начнут шарахаться!

– Ну, так уж и начнут, – хмыкнул он. – Скорее, будут ходить хвостом. Если разобраться, ты внесла оживление в это стоячее болото.

Они уселись, выехали на улицу, и здесь Дилан притормозил.

– Говори, куда ехать.

– Первый поворот налево приведет тебя на Мэйн-стрит. Это кратчайшая дорога до скоростного шоссе, но по утрам на выезде бывает пробка. Придется ползти шагом минут десять.

– Всего-то? В Бостоне никто не назвал бы это пробкой. – Дилан повернул, где было сказано, и чуть погодя заметил: – Мне даже нравится неспешный ход здешней жизни. Все как-то спокойнее, проще, и шума не в пример меньше.

– Шеф Драммонд тебе тоже нравится?

– Странный тип, – честно признал он. – Вернее, с чудачествами. Словно боится, что от улыбки лицо у него треснет по швам. Поэтому предпочел забыть, как улыбаются. Не знаешь, взаправду он зол как черт или у него просто такая манера? Стоило войти, он выпятил челюсть, а когда открыл рот, я думал, это для того, чтобы послать меня куда подальше. Похвалил меня за безупречную службу с таким видом, словно охотнее убил бы! – Дилан помолчал и добавил: – Немного похож на отца.

– Твой отец совершенно нормальный человек. Я бы даже сказала, приятный. Ко мне он неизменно добр.

– Правильно. Потому что ты ему никогда не перечишь.

– Не наговаривай на родного отца! Будь он вроде шефа Драммонда, Джордан и Сидни не называли бы его папочкой.

– Это привилегия слабого пола. Сыновья, обращаясь к нему, обязаны добавлять «сэр». Нам доставалось на орехи, когда были помоложе... и, если честно, задело. Когда в семье шестеро мальчишек, нужны ежовые рукавицы!

Кейт припомнила первую ночь после ранения Дилана. Судья Бьюкенен сидел у постели сына. Когда она проснулась после короткой дремоты, то увидела у него во взгляде такую откровенную боль, что чуть не разрыдалась от сочувствия и поняла, что, несмотря на внешнюю суровость, он любит детей всем сердцем.

– Ненавижу больницы...

Взгляд Дилана дал Кейт понять, что она произнесла это вслух.

– Как всякий нормальный человек, – заметил он и, откликаясь на ее печаль, коротко сжал ей руку. – К чему ты это сказала?

– Так, ни к чему.

Не хотелось углубляться в описание причин. Дилан не настаивал. Скоростное шоссе в это время было почти пустынным, и он не слишком пристально следил за дорогой.

– Утром я звонил Нейту.

– И что же?

– Сказал, что еду с тобой в Саванну. Объяснил почему и попросил навести еще пару справок.