Скрытый колдун рода Лаурус
Шрифт:
«Сестрица Камилла», — так называл ее послушник по имени Владимир.
Но всему свое время.
Глава 41
Воистину весна — пора возрождения. Солнце растапливало остатки лежавшего на земле снежного покрова. Мир наполнялся звуками новой жизни, окрашивался во всевозможные оттенки зелени.
Теплый ветер приятно обдувал его лицо, путался в волосах, пропитывая их запахом морской соли. Лавр летел над гладью Холодного моря, держа путь к своему дому.
Дому.
Короткое
Он покинул свою общину еще будучи ребенком, взрослел и менялся вдали от родных. Прошло несколько лет с тех пор, как он видел их в последний раз. Как они отреагируют на его внезапное возвращение? Он так и не сообщил своей семье, что с ним случилось. А ведь с того дня, как он потерял свой глаз, прошло несколько месяцев.
Вспомнив о своей утрате, Лавр поморщился. Скрытая под повязкой рана заныла пульсирующей болью.
— Профессор?..
Лавр повернул голову на голос.
Малыш Шалфей за прошедшие месяцы заметно подрос. И как сказала на прощание Ольга — возмужал. Слова Сестры заставили маленького колдуна загордиться собой, розовый румянец на щеках еще долго не сходил с его лица, ведь мальчишке уже исполнилось десять лет! Похвала из женских уст начинала теплом отзываться в юном мальчишеском сердечке, хотя осознание этого придет к малышу Шалфею нескоро.
Лавр взглянул на ученика и согласился с Ольгой, за зиму он и в самом деле возмужал. Но дело было вовсе не в росте, хотя несколько сантиметров к гордости самого малыша Шалфея он действительно прибавил. У мальчика изменился взгляд, заострились скулы. Он то и дело плотно сжимал губы, словно не решаясь сказать то, что вертелось у него на языке. И это не могло не печалить Лавра — не таким должен быть десятилетний мальчишка.
Пусть и с первородной душой.
— Профессор?.. Неужели укачивает?
Малыш Шалфей крепче сжал пальцами черенок своей метлы. И несколько раз покрутился вокруг Лавра, легко лавируя и ловя воздушные потоки, словно был рожден летать, а не ходить по земле.
Сам Лавр похвастаться такой ловкостью не мог. Его и в самом деле укачивало, но причина тому, как решил сам Лавр, являлся страх упасть, а не сам полет как таковой.
Поэтому на вопрос ученика он лишь покачал головой.
— Уверены?.. Полеты очень коварны. Может, стоило еще несколько дней потренироваться, прежде чем отправляться в путь? Госпожа Ольга ведь нас не выгоняла.
Слова малыша Шалфея были чистой правдой. За прошедшие месяцы ни сама Ольга, никто либо из Сестер не высказали и намека на то, что Лавру и малышу Шалфею пора уходить. Они приняли их в своей общине, и выходили Лавра. Вылечили его раны, помогли ему встать на ноги.
Лавр всегда будет благодарен Сестрам и Ольге за ту помощь, что они ему оказали.
Но рано или поздно всегда наступает момент прощания. Для Лавра и малыша Шалфея эта пора пришла вместе с весенним солнцем и устоявшейся теплой погодой.
—
— Не говорите так! Госпожа Ольга видела, как тяжело Вам было восстанавливаться. Она не хотела нас отпускать, предлагала еще немного задержаться, чтоб уж наверняка!..
Малыш Шалфей привычно закусил губу и сжал рот, недоговаривая того, что так и просилось слететь с языка.
Лавр не мог винить ученика за испытываемое им беспокойство. Пусть его раны давно затянулись, а кости срослись, Лавр чувствовал — и Ольга по-видимому тоже — что он не был готов вернуться в большой мир. Слишком близок он был к завершению своего цикла. Слишком ярко он помнил холодные объятия смерти. С того дня, как он очнулся в общине, осознав, чего лишился и чего мог лишиться, не окажись рядом Яра, Лавр переживал падение с вершины Туманной горы снова и снова. Каждую ночь к нему являлся волшебник — его мучитель. Каждую ночь он чувствовал жар чужих пальцев на своем лице.
— Может, стоило перед отлетом принять лекарство? — обеспокоенно спросил малыш Шалфей. — Госпожа Ольга ведь предупреждала, что Вы не до конца поправились.
— Не переживай, — произнес Лавр, улыбнувшись ученику. — Еще пара часов, и мы будем на земле. Там и приму лекарство.
Мешочек с сушеными травами, которые Ольга заваривала ему каждый прошедший день, желая уменьшить боль колдуна, бережно хранился во внутреннем кармане плаща Лавра.
Несмотря на всю любезность Ольги и Сестер, Лавр мечтал покинуть общину с того самого дня, как узнал, что Яр ушел. Ему хотелось последовать за чародеем, догнать его и помочь справиться с тем, что одолевало его душу после использования черной магии. Но Яр ушел. Даже не попрощался. Исчез, как делал это последние годы, не давая обещаний вновь встретиться.
В глубине души Лавр понимал, что Яр ушел искать Марию. Ольга рассказала ему, что душа ведьмы Алых озер уже переродилась и начала новый цикл.
Новую жизнь.
«Надеюсь, ты найдешь ее», — подумал Лавр, наблюдая за летевшей поодаль от него стайкой птиц, так же, как и он, возвращавшихся домой с зимовки.
Лавр искренне желал Яру встречи с той, кого он так долго искал.
«Может быть, — размышлял колдун, услышав признание Ольги, —встретившись с госпожой Марией в ее новом цикле, Яр наконец-то сможет отпустить ведьму Алых озер».
Ведь Мария, кем бы она не стала, его не вспомнит.
Прощаясь в мире, где живут колдуны и колдуньи, чародеи и чародейки, волшебницы и волшебники, ведьмы и ведьмаки, всегда говорят: «Да переродятся наши души в одно время, и мы вновь встретимся».
Но какой смысл в этой встрече, если маги, переродившись в новом цикле, не могут друг друга узнать?
???
Лавр и малыш Шалфей приземлились в самом центре общины, сопровождаемые удивленными взглядами местных магов.