Скрывая улики. Компиляция
Шрифт:
— Мы были правы, когда предположили, что все ампутации произведены чем-то похожим на пилу, — продолжала доктор Хоув. — Это явно было нечто острое и с зубцами. Впрочем, зубцы не особенно мелкие и расстояние между ними больше, чем у пил, которые мы используем при ампутации.
— Обычная столярная пила? — предположил Гарсия.
— Не думаю. — Врач покачала головой. — Следы повреждений слишком аккуратные. Есть, конечно, грубые повреждения в тех местах, где инструмент соприкасался с костями, но это и неудивительно. Скорее всего, жертва вообще не получила никакого обезболивающего.
Гарсия втянул охлажденный воздух сквозь крепко сжатые зубы.
— Но убийца все равно не собирался оставлять жертву в живых. Он мог бы просто отрезать ей руки и ноги в любой последовательности.
— Мог, но не отрезал, — сказал Хантер.
— Нет, — произнесла доктор Хоув. — Убийца хотел, чтобы его жертва оставалась в живых как можно дольше. Он хотел, чтобы старик страдал. Порезы сделаны очень аккуратно.
— Преступник обладает познаниями в области анатомии?
— Сейчас, конечно, любой может провести несколько часов в Интернете и скачать подробные инструкции и диаграммы, показывающие, как правильно производить ампутацию, но я бы все же предположила, что у убийцы есть базовые знания в области медицины и анатомии. — Взгляд доктора Хоув переместился на второй анатомический стол. — Он точно знал, что делает. Посмотрите на это.
Глава 10
Тон Каролины Хоув встревожил обоих детективов. Они послушно проследовали за ней ко второму анатомическому столу.
— Я не имею ни малейшего сомнения в том, что все, происшедшее в той комнате, было тщательно спланировано.
Женщина сдернула со стола белую простыню. Ужасную «скульптуру», оставшуюся после убийцы, разобрали на составляющие части. Изувеченные части тела Деррика Николсона теперь аккуратно лежали на холодном листе металла. Запекшуюся кровь смыли.
— Не волнуйся, — заметив тревогу на лице Хантера, сказала женщина. — Мы все измерили и сфотографировали. В лаборатории изготовят муляж, который ты просил. Через пару дней они закончат.
Взгляды Хантера и Гарсии были прикованы к человеческим останкам.
— Что ты думаешь об этой «скульптуре», док? — спросил Гарсия.
— Ничего. Я сама ее «разбирала». — Женщина откашлялась, чтобы прочистить горло. — Я проверила под ногтями. Ни волос, ни частичек кожи. Обычная грязь и экскременты.
— Экскременты? — Лицо Гарсии напряглось.
— Его собственные, — сообщила доктор Хоув. — При сильнейшей боли, которую человек должен испытывать при ампутации без анестезии, старик, без сомнения, утратил контроль над своим мочевым пузырем и кишечником… И это еще одна странность.
— В чем же странность? — спросил Гарсия.
— Он не был испачкан, — сказал Хантер. — Простыня не была испачкана мочой и экскрементами.
— Из-за болезни, — вновь вступила в разговор доктор Хоув, — справлять естественные потребности ему было совсем непросто.
— Ага. Я видел упаковку в одном из выдвижных ящиков, — подтвердил ее слова Гарсия.
— Судебные эксперты нашли внизу два грязных подгузника в полиэтиленовом мешке для мусора.
Глаза Гарсии расширились.
— Убийца его подмыл?
— Не подмыл, но от грязного подгузника избавился.
Несколько секунд стояла напряженная тишина, а потом женщина продолжила:
— Причина, по которой я считаю, что у убийцы есть определенные познания в области медицины, заключается в этом. — Доктор Хоув указала на одну из рук. — Я увидела это лишь тогда, когда смыла кровь.
Хантер и Гарсия подошли ближе. Слабый след черного маркера едва различался на похожей на резину коже. Он образовывал неполную окружность чуть ниже среза.
— Во время сложных операций, таких как ампутации, хирурги или те, кто им ассистируют, часто обозначают маркерами или фломастерами места надрезов.
— Но убийца мог найти эту информацию в книге или в Интернете. Ты же сама только что говорила об этом, док, — произнес Гарсия.
— Это, конечно, правда, — согласилась доктор Хоув, — но взгляните вот на это.
Женщина вернулась к первому анатомическому столу. Детективы последовали за ней.
— Во время ампутации очень важно, чтобы все главные кровеносные сосуды, такие как плечевые и бедренные артерии, были тщательно перетянуты. В противном случае пациент очень быстро истечет кровью.
— Их не перетягивали, — произнес Хантер, склонившись, чтобы лучше видеть. — Я внимательно все осмотрел еще на месте преступления. Никаких швов, никаких узлов.
— Убийца не пользовался хирургической ниткой. Он ведь не жизнь старику спасал. Плечевая артерия правой руки была стиснута хирургическими щипцами. Следы от них я разглядела под микроскопом.
Хантер выпрямился.
— Только на правой руке.
Доктор Хоув поправила хирургическую шапочку.
— Да. Думаю, сердце старика не выдержало прежде, чем убийца успел отпилить ему еще что-то. Знаешь, Роберт, убийце хотелось как можно дольше продлить жизнь и страдания старика. Команды помощников под рукой у него, по-видимому, не было, поэтому ему пришлось действовать как можно быстрее и чище, так, чтобы жертва не истекла прежде времени кровью.
— А он точно не мог делать ампутации хирургической пилой вроде тех, что используют у вас в морге? — спросил Гарсия.
— Нет, — ответила доктор Хоув, потянувшись за электрической пилой для аутопсии «Мопэк», лежащей на рабочей поверхности стола позади нее. — У портативных пил небольшие лезвия округлой формы с очень тонкими зубьями. Чем мельче зубья, тем аккуратнее срез, тем легче резать твердые кости и мышцы, подвергшиеся трупному окоченению.
Оба детектива рассматривали пилу и ее зубья.
— Но у пил для аутопсии лезвие недостаточно широкое, чтобы с его помощью можно было успешно ампутировать человеческую конечность. К тому же после них остаются характерные, очень гладкие срезы.