Скуф. Маг на отдыхе 4
Шрифт:
Но я — это я. А «Альта» у нас — самостоятельное подразделение. Вот пускай сами себе шишки и набивают, если это не угрожает их жизни. А сандалии не угрожают, только неудобства создают.
— Василий Иванович, а почему тут всё по-другому?
— Без понятия, — честно ответил я. — Чертанова? Ты не в курсе?
— Нет, — помотала головой Катя. — Об этом демоница не рассказывала. А сама я как-то спросить не додумалась.
— Ну… теперь будем знать, — сказал я, наконец-то выбрался на твёрдую поверхность и подал девкам руку. — И готовиться получше. А то в следующий раз
— Осторож! — заорала Ромашка и экстренно обратилась; так экстренно, что даже слово не договорила.
Из трясины безо всякого предупреждения выскочило зелёное чертырёхзубое хлебало. Местные «бегемотики». Зелёная такая чешуйчатая хрень, внешне неуловимо похожая на помесь гиппопотама и аллигатора. По всей видимости, придурошная эволюция бублика сплавила воедино два воинствующих вида.
Как та собака из мемов «Миритесь».
Размером твари были плюс-минус с промышленный двухдверный холодильник. Казалось бы, и покрупней монстрюг видали, но опасность заключалась в том, что… как бы так выразиться, чтобы прозвучало вменяемо? Короче, рот бегемота составлял не меньше половины самого бегемота, а потому распахивался в полтора человечьих роста.
И вот одна из этих тварей кинулась на Чертанову.
Ромашка метнулась спасать, но явно не успевала. Всех остальных девок я уже вытащил. Выход из ситуации был очевиден, и я уже приготовился расплющить тварь зарядом сырой энергии, но тут вдруг — вжух! — и кадет Дольче изволила ультовать.
Выдала в рот бегемоту настолько жаркий столб пламени, что он не то что запёкся, а обуглился и обратился в золу. Одни кости остались, и те копчёные — самое то на гороховый супчик. Ещё и болото вокруг Дольче закипело.
— Ух ты-ы-ы-ы, — выдохнула шаманка.
Вот как. Уроки с Чамарой не прошли даром.
— Ну давай, — хохотнул я и подал Чертановой руку. — Забирайся и рассказывай, что это было…
* * *
— Не-не-не-не, — сказал я. — Забудь. Сегодня ты не огневик.
— Ну, Василий Иванович!
— Всё, что не затрачивает ману, сразу идёт побоку.
— Но почему?!
— Потом поймёшь.
Чертанова уставилась на меня, как говнистый подросток на родителя, который отобрал у него приставку, и недовольно засопела.
— Я вообще-то повелительница огня.
— Гхм…
Смеяться я не стал, потому что это не смешно. Вот вообще ни разу. Судя по тому, что я видел несколько минут тому назад, прогресс у Дольче внушительный. Но как бы мне ни хотелось обесценивать её учёбу у демоницы, мне было что сказать по этому поводу:
— Уважаемая повелительница огня, — я мягко улыбнулся, чтобы заранее не обижалась. — Смотри, как получается. Судя по тому, что рассказывает твоя суккуба, в Аду с огнём так может любой дурак обращаться. А вот встретишься ты с демоном, и что тогда? И всё! Ты перед ним, по сути, безоружна…
— С чего бы мне вдруг встретиться с демоном? — продолжала супиться Дольче. — Чамара говорила, что вторжений не будет.
— А мы верим Чамаре на
— Но…
— Сегодня мы развиваем магию, кадет Дольче. Твой побочный демонический дар к магии никакого отношения не имеет.
— Но…
— Я всё сказал. Чтобы огня я сегодня больше не видел. Только если от этого будет зависеть чья-то жизнь. Всё! Давайте лучше осмотримся получше…
Итак.
По эту сторону трещины оказалось болото, а потому бублик был тут же переименован из «астрального» в «болотный». Топь предстала перед нами во всём своём многообразии. Где-то обманчиво-твёрдый мох с прогалинами чистейшей воды, где-то грязевое месиво, где-то зелёная хлябь, а где-то живописные участки с камышом и водяными лилиями.
Кое-где островки размером самое большое пять метров в поперечнике. Ну и кочки. Кочки при этом как будто нарочно были расположены эдакими дорогами от островка к островку, как будто рукотворно.
Ну а теперь самое интересное.
Неба не было.
Основной свет давали синие и зелёные грибы, похожие на кучные семейства фосфоресцирующих опят. А светили они, внезапно, прямо сверху. Будто россыпь маленьких люстр.
Как так?
Да понимал бы я, блин, что тут происходит!
Пространство здесь выкинуло интересный фортель. Привычная мне физика махнула рукой, плюнула и куда-то свалила. Вместо того, чтобы уходить за горизонт, как и подобает нормальному вменяемому болоту, оно, наоборот, загибалось кверху. Круче, круче, ещё круче, на сто восемьдесят градусов и дальше до полного круга.
Болото было закольцовано вокруг нас.
Короче говоря, это и впрямь был бублик изнутри. Без самого бублика, зато с глазурью из болота. Почему вода не проливалась на нас сверху, почему светящиеся грибы росли только на «потолке», почему кочки расположились таким странным образом — всё это очень интересно и всё без ответа.
— Дичь какая-то, — сказала Шестакова, задрав голову кверху.
— А можее-е-е-е-ет, — задумчиво протянула Фонвизина. — Это осколки каких-то других миров? — но тут же тряхнула головой и добавила: — Нет, не может. Тут как будто бы всё специально спроектировано, вам не кажется?
Кажется! Ещё как кажется! Её Сиятельство тоже уловила что-то такое и подтвердила мои собственные мысли. Вот они — преимущества классического образования.
— Хотя, с другой стороны, — продолжила рыжая рассуждать вслух. — Откуда мне знать, какими должны быть осколки миров? Может, они и должны такими быть? Или всё-таки должны? Вот ведь… я, кажется, запуталась!
Так.
Хорош.
Я поймал себя на мысли, что слишком сильно загнался на тему всего нас окружающего. С одной стороны, трудно устоять перед желанием выдвинуть всякие разные гипотезы. С другой, дело это глупое и ненужное. Фактов у нас нет, приборов для измерения тоже. Этим будут сотрудники Державина заниматься, когда мы им всё это в отчете напишем. Им за это зарплату начисляют.