Скуф. Маг на отдыхе
Шрифт:
— В городе военное положение!
— Ага, — кивнул я. — А случилось-то что?
— Распространять информацию не велено!
Однако!
Быстро они среагировали. Молодцы, хвалю.
— Пропусти, — сказал я солдатику. — Мне ваше военное положение изловить надо, пока не пострадал никто.
— Пропускать никого не велено, что непонятного?! Разворачивай!
Дать бы ему подзатыльник, да с мотоцикла впадлу слезать. Так… корочек у меня с собой никаких нет, медалей с орденами тоже. Да и совместное фото с Императором я как-то
Зато у меня есть телефон!
— Владим-Саныч, — набрал я министру обороны. — Ну ты уже в курсе, да?
— Да-да, Скуф, в курсе. Стёпа уже звонил. К вечеру будут тебе досье на всех девочек, я дипломатической почтой вышлю.
— Да я не об этом! Тебя там в пузыре держат, что ли?! Ты министр вообще или где?!
— А что такое?
— В Сакраменто военное положение! А твои бойцы меня в город не пускают! Стою вот, думаю, то ли по обочине газануть, то ли машины их раскидать к херам собачьим.
— А, — сказал Владимир Александрович и тут же добавил: — О.
Потом помолчал о чём-то, судя по звуку, яростно клацая мышкой, и каким-то уж больно суровым тоном сказал, что сейчас всё исправит.
Я убрал телефон и пока суть да дело обернулся на Танюху.
— Ну ты как? Не укачало?
— Нет, Василий Иванович! Всё в порядке, Василий Иванович!
Ай ты ж моя умница.
Не знаю, кто у них в отряде сейчас главный, но я один хрен главней. И, пожалуй, назначу командиром именно Стекловату. Человек, видно, дисциплинирован. И её физическая форма это лишний раз подтверждает. Хотя на мой вкус, конечно, мышц у барышни чуть с перебором. Точнее… не так. На мой вкус их вообще быть не должно. Я что помягче люблю.
Тут рация на поясе солдатика что-то прохрипела, после чего он сперва вытаращил на меня глаза, а затем обернулся к своим и начал махать руками, мол, освободите проезд.
— Куда ехать-то хоть?! — крикнул я, проезжая мимо.
— В цирк! — слава тебе яйцам, солдатик сразу понял, о чём я, и сохранил нам всем хоть немного времени.
— Спасибо!
В цирк, стало быть.
Это она, что же, на запах пошла? Хм… Будем разбираться…
— Как бы чего плохого не вышло, — сказала Фонвизина. — Ай! Аккуратней!
— Я стараюсь! — ответила Дольче. — Не дёргайся! — и продолжила аккуратно выпутывать колючки репейника из рыжей копны подруги.
В общем и целом, сейчас они были похожи на двух обезьянок во время ритуального вычёсывания блох. Такие же милые и такие же сосредоточенные.
Тем временем Шама, — она же Ксюша Шестакова, если без позывных, — хмурилась и нервно расхаживала туда-сюда вдоль колодца. Расхаживала-расхаживала и тут вдруг остановилась:
— Надо действовать, — сказала она. — Причём срочно.
— Если Скуф действительно настолько крут, как говорила Таня, — парировала Фонвизина. — Значит, справится сам.
— Справиться-то он справится, а Ромашка? О ней ты подумала? Вдруг она пострадает?
— И что ты предлагаешь?
— Спасать.
— Как?
— Угоним у него машину и поедем следом.
— Шама! — воскликнула до сих пор молчавшая в тряпочку Смерть.
— Чего?
— Не надо!
— Отчаянные времена требуют отчаянных действий! — крикнула шаманка. — Соберитесь! Нужно выручать Ромашку! Она одна из нас!
А затем прогнала эмоциональный диалог о том де, что все они оказались вдали от дома и должны теперь держаться друг друга. А закончился он так:
— Я! — орала Шама. — Здесь! За группу «Альта» стою! Девки мне всё, и я всё девкам! Кто меня знает, тот в курсе!
— Шам, — Смерть робко подняла руку. — Мне кажется, ты просто хочешь угнать машину.
— И это тоже! — не стала врать Шаманка. — Но это лишь приятный бонус! А Ромашку и правда надо выручать! Кто со мной?!
— Убедила, Шам, — кивнула Фонвизина. — Мы с тобой.
— Да!
— Тогда пойдёмте уже скорей! Только время тратим! — с тем Шаманка уверенно зашагала прочь с Лёхиного участка.
Толпа заряженных девок последовала за ней. Вскрывать гараж не понадобилось, он и так был открыт для группы «Альта»; в углу до сих пор покоились два аккуратно сложенных комплекта белья с матрасами. На стене пульт с двумя кнопками — зелёная, чтобы поднять рольставни, красная, чтобы опустить.
Всё просто.
Ворота с участка тоже не сказать, чтобы были препятствием. Внутри Удалёнки закрывать двери считалось не то чтобы моветоном, но глупостью. За все десять лет, что здесь проживал Василий Иванович Скуфидонский, краж в посёлке не случалось ни разу. Лишь единожды Скуф реквизировал у деда Макара трёхсотлитровую бочку для дождевой воды, но то было сугубо с целью тушения пожара.
Ну и, наконец, в том, чтобы завести машину тоже не было никаких проблем. Ключи висели на гвоздиках прямо в гараже. Бери — не хочу.
Ни паролей, ни лазерных сигнализаций, ни даже сканеров сетчатки.
Загвоздка состояла лишь в том, чтобы выбрать между джипом и кабриолетом.
— Шам, он двухместный.
— Ну значит сядьте друг другу на коленки. Или… в багажник, может?
— Шама, нет, — Фонвизина сняла с гвоздя ключ от джипа и протянула подруге. — Мы поедем на этом.
— Ну ладно…
Ну и ещё — нужно было как-то избавиться от Кузьмича. После того, как хозяин с криками негодования укатил куда-то на мотоцикле, камердинер и без того был настороже. Ходил неприкаянный и всё никак не мог взяться за домашние дела.
Тут выручила Дольче, и все её гипнотические ложбинки.
— Прошу прощения, дорогой Кузьмич, — девушка с ходу вторглась в личное пространство мужичка и положила ему на плечо ладошку. — Вас же так зовут, верно?
— Вообще-то, — первые секунды силился сопротивляться камердинер. — Вильгельм Куртович. Но для вас, девочки, да… Кузьмич.