Скука, или Любовь до гроба
Шрифт:
– Вот ты шельма! Не знаю, что с тобой теперь и делать, – покачала головой Дарья, испытующе глядя в глаза явно что-то затеявшей подруги. – «Приятное с полезным» у нее, видите ли.
– Ай, да кончай, не заморачивайся. Совпало, тебе говорю, и все. Да и ты что думаешь, он специально будет тебе свидания в такой тьму-таракани устраивать?
– А почему бы и нет? – вдруг распушила хвост по пьяни Даша. Даже непонятно, что ей вдруг взбрендило повыделываться. – Девушка я видная. Мог бы и специально прилететь, – шутливо кокетничая, повела плечиком она.
– Да Дима-то, я думаю, и специально может. Ты
– Провоцируешь меня, зараза такая! Совращаешь тут честную девушку, порядочную жену, блин! – дурачась, стукнула ее кулачком по спине Дарья, а у самой что-то вновь предательски шевельнулось внутри от того воспоминания.
– В общем, слушай! Что я тебя тут уговариваю? Ты как хочешь, а я лично к парням вписываюсь. Чем тут на гостиничном пляже с пенсионерами чупахаться, лучше с ними на лодке по островам плавать, – явно дразнила ее Ксения. – Вечером будем на ужине пересекаться иногда. Не скучай. Позагораешь тут, покупаешься, книжки почитаешь. Ноутбук тебе свой оставлю, специально киношек назаписывала в дорогу…
– Издеваешься надо мной, что ли, теперь, зараза такая? Киношки я твои буду в одиночестве смотреть, – скривилась Даша.
– А хочешь, могу у того итальянца телефон попросить, – кивнула Ксения в сторону углового столика. – С ним в кино сходите, – продолжала подло подначивать она ее.
– Ну уж нет! Что мне тогда действительно, как дуре, неделю в отеле этом сидеть? Давай уж поужинаем с ними, коли договорилась уже, – сдалась в конце концов Дарья. «В принципе-то все это даже немного забавно, – подумала она. – Да и в любом случае, никто никому ничем не обязан, даже если Ксения это все и подстроила».
Глава 4
Они сидели вчетвером за столиком ресторана, уютно разместившегося в маленькой бухточке, окруженной живописными глыбами камней. Солнце стремительно падало в океан, а затем буквально на глазах начало быстро тонуть в нем. Сначала его огромный огненный шар лишь коснулся самой кромки горизонта, затем начал в него как бы нехотя погружаться и наконец полностью ушел в бездну, словно горящий мистический Титаник. Розовое зарево полыхало над водой все слабее и слабее, закат медленно потухал с каждой минутой, и наконец все бесконечное пространство над океаном полностью растворилось в кромешной темноте, и только светлые пятнышки кораблей поблескивали на горизонте, словно пунктиром обозначая его манящий в неведомое край. Дарья, как загипнотизированная, смотрела на всю эту мистику, даже не слыша, о чем ей сейчас говорят. Наконец, будто очнувшись, она повернулась к Дмитрию. Взгляд у нее все еще был немного затуманенным.
– Мне тоже безумно нравятся закаты в этих краях, – мягко улыбнулся он, глядя ей в глаза. – Думаю, что это самое ценное здесь. На Средиземноморье они другие.
– Простите… задумалась, – Дарья по-прежнему не до конца пришла в себя. – А что на Средиземноморье? – почти автоматически спросила она.
– Там тоже невероятно красиво, но здесь больше мистики.
– А вы здесь тоже видите мистику? И в чем же она для вас? – он словно поймал ее мысли, и это становилось интересно.
– Во
– Например? – с любопытством посмотрела на него Дарья. Ведь тогда они не успели даже поговорить, такой уж сценарий устроила им Ксения со своей игрой. В результате Дмитрий ассоциировался в ее воспоминаниях с жадно-похотливым, сильным самцом, хотя сразу чувствовалось, что он был умным. Но, как ни странно, именно это ощущение самца подсознательно будоражило где-то в глубине души ее сущность, по-видимому, как самки, ведь она, эта сущность, несомненно, есть у любой женщины, и Дарья непроизвольно чувствовала ее, как только их глаза пересекались. ЭТО было так, будто он без спроса заглядывал в нее, в эту самую тайную сущность. Что-то в ЭТОМ было немного животное, скрытное, далеко запрятанное, спящее, но явно существующее, и она с удивлением прислушивалась к нему внутри себя, разговаривая за ужином с Дмитрием.
– Ну, например, вы можете подумать о человеке, и он вдруг позвонит вам, – между тем продолжал он. – Или будете со страхом воображать себе змей, и какая-нибудь гадина приползет к вам.
– О господи! Только не это! Ненавижу змей, – с отвращением вздрогнула Дарья.
– Значит, сейчас же выкиньте из головы все мысли о них, – успокаивая, тронул он ее за руку. Даша почувствовала это прикосновение. – А если серьезней, то вот вам живой пример – Игорь, – и он кивнул в сторону своего приятеля.
Тот в это время о чем-то вполголоса беседовал с Ксенией. Это был спортивного вида невысокий, но крепкий мужчина лет тридцати пяти – сорока, внешне немного схожий с Дмитрием, но чуть грубее чертами лица. Чем-то он напоминал героя отечественных боевиков, причем больше мафиозного босса, чем опера. Из тех, кто сам рук в крови не марает, но общак держит и ситуацию контролирует. В общем, Игорь, очевидно, был сильным и не простым мужчиной.
Услышав упоминание своего имени, он обернулся в их сторону. Они сидели за столом парочками: Ксения рядом с Игорем, а Дарья – с Дмитрием.
– Правда, Игорь? Помнишь твою историю с лодкой? Я сейчас рассказываю Маше, как тут все мысли материализуются. – Для всех она по-прежнему была Машей, даже уже свыкнувшись с этим своим вторым, подпольным именем.
– Ах, да, – рассмеялся тот. – Не думайте, Маша, что Дмитрий шутит, так оно и есть на самом деле. Расскажи, расскажи, Дима. Я ведь тоже сначала этому не верил.
– У меня есть лодка Sunseeker. Это английская фирма, один из ведущих судостроителей в мире. Они выпускают специальную серию Predator (Хищник). Она мне очень нравится. Моя лодка тоже из этой серии.
– Хищник? – улыбнулась Дарья, глядя в его стальные глаза. – Неплохое название.
– Мне тоже нравится. Актуально для нашего времени. Мир стал злым и жестоким. А жизнь – сплошная охота.
– Во всем?
– Конечно. И выживают именно хищники. Да и многим женщинам это нравится. Чувствовать такое в мужчинах, – и он вновь заглянул в ее сущность.
– Любите женщин? – невольно поежившись, прищурилась Даша.
– Не то слово! Обожаю их, – не отрываясь, смотрел он ей в глаза. – Особенно, когда они чувствуют во мне хищника. Это безумно дразнит.