Скульптор
Шрифт:
– Отлично. Муха, занимайся отчётом, но и меня слушай. Согласно плану полёта мы сейчас должны аккуратно двигаться в сторону SGR 1806-20. Но! В то время, когда разрабатывался план, никто и предположить не мог, что мы найдём в точке выхода планету, похожую на населённую. Ещё и предположительно искусственного происхождения. Учитывая конечную цель нашего полёта, я считаю, что мы не имеем права проигнорировать находку. Возможно, именно она и является настоящей целью нашего пути. Возражения?
Возражений не было.
– Мухаммед, внеси в отчёт на Землю запрос на разрешение вступить в контакт с аборигенами. Людмила, ты сможешь интерпретировать данные о планете
– По большей части.
– Займись этим. Основной вопрос, который меня интересует – какими конкретно характеристиками должна обладать жизнь, чтобы появиться в этих условиях. Сергей, составь Люде компанию. От тебя я жду хотя бы пару моделей того, какими биологически обоснованными моральными системами должна обладать эта жизнь. Роланд, отправляйся в технический отсек номер пятнадцать, проверь готовность челнока к возможной высадке. Кристина… – Константин замялся, надеясь, что его просьба не оскорбит девушку. – Твои способности в лингвистике и сочинительстве пока останутся незадействованными, поэтому я попрошу тебя заняться ужином для остальных членов команды. Как помнишь, приготовлением пищи тоже управляла Аэлита. А я, откровенно говоря, не готов узнавать, чем нас накормит неочеловеченная машина. А мы с тобой, Муха, займёмся проверкой работы центрального и боковых отсеков. Они на Аэлиту, к счастью, не завязаны, но мало ли.
Не задерживаясь, космонавты разошлись по кораблю – выполнять распоряжения командира. В рубке, перед величественным тёмным диском невозможной планеты, окружённым, словно мантией, призрачным бело-голубым сиянием, остался лишь погружённый в глубины машины Власов.
Он не слышал последних распоряжений Кости, не видел развернувшейся прямо перед Вестником величественной картины. Разум Юрия последовательно искал точку, с которой началось разрушение системы искусственного помощника. Он точно знал, где Аэлита должна была рождаться: в особом выделенном участке, настроенном на перевод психических матриц, считанных с человеческого мозга, в понятный машине язык. И наоборот. Здесь была воссоздана миниатюрная модель человеческого мозга со всей его топографией, медиаторами и запутанными связями между функциональными частями. И ограничениями, которых в человеческом мозге никогда не существовало.
Модель была на месте. Модель была по-прежнему встроена в общий рабочий контур машины. Но на запросы не отзывалась. Потратив некоторое время на попытки проследить связи между моделью и прочими частями искса, Власов на всякий случай опробовал последнее средство, пришедшее ему в голову – запустил механизм поиска запутанных «квантов» в ограниченной области. И с ужасом понял, что прибор воспринимает модель как «квант» некоей неизвестной Власову величины. Хуже того, как «квант» с вполне определённым состоянием, запутанный с неким объектом на планете-гиганте, принадлежащей скоплению «Мю». Делать из этого какие-то выводы Юрий Валерьевич опасался, и потому, передав на Землю отчёт, дождался ответа, интерпретировал его, и отключился от нейроинтерфейса.
– Что скажете, доктор?
Константин и Муха, успевшие закончить обход корабля, настороженно смотрели на медленно приходящего в себя механика.
– Ничего не скажу. Земля даст ответ через шесть часов по земному времени. До того велено тщательно фиксировать все изменения в окружающей обстановке, по возможности, никак не реагируя на них.
– Отсутствие реакции – тоже реакция, как сказал бы Сергей. – Мухаммед чуть подождал, предоставляя командиру право задать самый важный вопрос. Но Константин молчал,
– Не знаю. – Юрий коротко рассказал обо всём, что видел и чувствовал, умолчав, впрочем, о запутанности модели с каким-то объектом на планете.
– Плохо дело. Из нас только я и вы способны полноценно взаимодействовать с «Вестником» без Аэлиты. Юрий Валерьевич, как такое вообще могло получиться? Корабль же гоняли вхолостую к Луне, проверяли прыжок. Я сам управлял им в полёте к Луне, только в первый раз покинув «Вестника» перед запуском «динамки».
– Константин, вы должны понимать, что ошибка может возникнуть на любой стадии. – Власов мягко улыбнулся, но глаза его остались сосредоточенно-грустны. – Вот, например, оставляли ли вы Аэлиту разбуженной во время прыжка?
– Не помню. Муха, я что-нибудь об этом говорил? – Мухаммед покачал головой, и Костя резюмировал. – Неизвестно. Вы считаете, что это может иметь значение?
– Я допускаю, что это может иметь значение. Равно как и наличие звёздного ветра в той точке, в которую мы прыгали, гравитационные силы звёздного скопления и много других, неизвестных нам факторов. Потому мы и конструировали корабль так, чтобы им в принципе было возможно управлять без Аэлиты.
– Я понял. Предлагаю пока что отправиться в кухонный отсек и принять участие в приготовлении праздничного обеда. Люда и Сергей вряд ли быстро придут к каким-то приемлемым вариантам.
***
Вопреки переживаниям Константина, Кристина сочла просьбу приготовить ужин обоснованной. Сейчас это было самым полезным, что музыкант и лингвист мог сделать для команды. К тому же, ей тоже совершенно не хотелось узнавать, что сочтёт праздничным ужином машина, лишённая слепка с человеческого сознания.
Так что, оказавшись в полном параллельных линий, прямых углов и прочей правильной геометрии бело-жёлто-оранжевом кухонном отсеке, Кристина задумалась лишь на долю мгновения. Затем окинула командирским взглядом автоматические печи, «морозки» (так космонавты называли камеры быстрого охлаждения и заморозки), кондитерских узкоспециализированных исксов и прочие артефакты этого кухонного рая, и принялась доставать из камер мясо, овощи, специи и прочие составляющие вкусного обеда из нескольких блюд.
– Freude, schoner Gotterfunken, Tochter aus Elysium, – напевая первый куплет оды «К радости», Кристина легко коснулась остро отточенным ножом куска мяса, намечая первую линию разреза.
– Эй, ты что такое странное поёшь? – Роланд, первым выполнивший своё задание и отправившийся прямиком в кухонный отсек, обнаружил Кристину, сосредоточенно помешивающей соус и во всё горло допевающей «Uber Sternen muss er wohnen», последнюю строку в оде.
– Оду «К Радости» Шиллера. Или Девятую симфонию Бетховена. Зависит от того, с какой стороны посмотреть. Или ты перевод хотел? Тогда что-то вроде «он должен жить над звёздами».
Глядя на то, как движется рука Кристины, не сбившаяся с ритма ни в тот момент, когда он окликнул девушку, ни в тот момент, когда Кристина переводила ему незнакомые слова, Роланд завистливо вздохнул.
– Если ты дашь мне какое-то задание, которое нельзя испортить, то я тебе помогу. Мама и дед пытались научить меня чему-то, но… – Роланд печально развёл руками, демонстрируя полную непригодность к приготовлению пищи.
– Тогда лучше вообще ничего не делай. – Кристина с размаху вонзила венчик в очистительную установку и, отправив миску в недра автопечи, принялась смешивать что-то сыпучее, остро и пряно пахнущее.