Скверная жизнь дракона. Книга шестая
Шрифт:
Я в ответ похлопал себя по верхней части груди, намекая, что это не лучшая идея.
В церковь идти не хотелось, но всё же я пришёл к каменному зданию с причудливой амбарной крышей. Старому церковнику было наплевать, что результат процедуры дознания известен заранее: он с упоением задавал привычные три вопроса и будто молился, чтобы в этот раз результаты оказались другими. Когда же я отлепил ладонь от неизменившегося кристалла, то старик негодующе дёрнул головой, взлохматив жиденькую козлиную бородку.
Меня отвели в конец череды подсобных помещений подвала,
— Ликус, ты пришёл вовремя. Мы как раз с Касуем обсуждали, может ли заинтересовать ксатов проповедь о любви к слабым, защите обездоленных и воздержании от насилия.
— Отношение к насилию и есть та черта, отделяющая высших разумных от низших, — отпрыск благородного дома с зализанными русыми волосами приложил руку к груди и кивнул мне. — Благодарю, что принял моё приглашение.
Я посмотрел за спину на длинный коридор. В самом его конце спасительная лестница вела наверх, наружу, подальше от этого циркового идиотизма.
— Не хочу быть неправильно понятым, но у меня до безобразия много работы. Вам всем приятного аппетита, а я хочу получить нужные документы и объяснения, и уйти работать.
— Ликус, но ты же пришёл! И мы собрались не для праздных бесед, ведь так? — Хубар посмотрел на благородного, на что тот достал из внутреннего кармана лист бумаги.
— Конечно. Нам следует обсудить предстоящее совместное дело. Я, Касуй Миастус, этим заверенным документом назначен представителем и командующим отрядом Чёрных Лун. Они, вместе со мной, отправятся к скверному месту, дабы помочь Всеобщей Церкви в её нелёгком деле борьбы с мировой напастью.
— Подобные скверные места опасны, — я со скепсисом посмотрел на бумагу в руках благородного. — Что, в академии не хватает острых ощущений?
— Я отдаю себе отчёт, что подвергаюсь риску. Но только так я докажу, что достоин своего благородного имени.
Хубар встал между нами, прерывая нарастающую перепалку. На столе успел появиться кувшин с напитком и тарелка нарезанного ломтиками сыра, а горячее обещали подать в ближайшее время. Я тихонько выругался. Мало того, что придётся сидеть за одним столом с этими не самыми приятными разумными, так ещё на нуррасию макира попрётся Касуй вместе с теми наёмниками. Дай мне хоть кто-нибудь выбор, то я бы прямо сейчас отправился к скверному месту.
— Скажи, Ликус, как на твоём острове относятся к личному оружию? — спросил Хубар, разливая по кружкам напиток.
— А это при чём тут?
— Сегодняшняя проповедь была о том, что каждый наделён правом защищаться, но право отбирать жизни есть только у Всебогов. Каждый разумный может иметь оружие. И вы, ксаты, по восьмому пункту договора между вами и Всеобщей церковью, имеете право на кинжалы, ножи и посохи, как и ваши защитники из числа рабов.
— А разве это не ограничение?
— Нет, о чём ты? — Хубар искренне удивился. — Редко когда один разумный способен иметь десяток рабов, если мы не говорим о магических мастеровых. Но каждая из ваших миссий в рабах не ограничена. Даже пятьдесят рабов с посохами способны на многое.
— Я бы больше
— Вынужден согласится, это довольно грозная сила, — благородный злорадно ухмыльнулся. — Но что есть сила, если её невозможно содержать? Деньги подчас решают любую проблему быстрее, чем самый свирепый и сильный отряд. Особенно, если проблема возникает там, где деньги скоро потекут рекой.
Касуй недобро посмотрел на Хубара, тот ответил тем же. Я же поймал себя на мысли, что вся эта словесная пикировка, скорее всего, связана с ядрами хитца. Второй мыслью стало осознание, что у меня нет желания участвовать в этом представлении. Я взял кружку с напитком, по запаху напоминавшим сидр, принюхался и брезгливо оставил в сторону.
И, всё же, у меня достаточно работы. Когда пойдём к скверне?
— Ликус, подожди, ты обязан попробовать…
— Не обязан, Хубар. Ничего из церковной кухни, как и другой тоже. Когда идём к скверне, и где нужные мне инструкции?
— Раз ты настолько занят, то я не смею тебя задерживать. Касуй? — Хубар вопросительно посмотрел на благородного.
— Я не смею задерживать будущего магоса и нынешнюю надежду академии. Мы ещё увидимся, ксат, — Касуй поднял над головой кружку. — Этот и следующий налим мы все готовимся к предстоящему. Мы будем готовы.
— Буду надеяться, что вы меня не разочаруете.
— Ни в коем случае, — в голубых глазах Касуя вспыхнул плотоядный огонёк. Благородный злобно улыбнулся и нарочито громко отпил сидра из кружки.
Хубар быстро повёл меня в кабинет, где мы сидели в прошлый раз. Вот только сейчас у нас не было времени и желания рассиживаться на стульях. Хубар достал из комода деревянный тубус.
— Все документы и правила проведения нынешней нуррасии макира, Ликус.
— Отлично. Какой год на них ставить?
— О чём ты?
— Тысяча семьсот шестьдесят третий или тысяча триста двадцать первый?
— Нет, Ликус, это… Это тебе лучше не заполнять. Что касается времени и дат, то я сам всё исполню.
— Что означают эти две цифры?
— Тысяча семьсот лет назад, на северном материке был учреждён соборный съезд высшего духовенства Всеобщей Церкви. А другая, это… Именно столько лет прошло с повторного учреждения соборного съезда на южном материке, после того как собор был… — Хубар запнулся, его взгляд пропитался отвращением ко мне. — После того, как многие века южный континент пребывал во тьме без чистого пути и объяснения слов Всебогов.
— Правильно ли я понял, что этими датами можно понять, на каком материке была написана книга?
— Ты прав, Ликус, — Хубар резко показал на дверь. — Если тебе нужна будет помощь с документами, или какое разъяснение, то спрашивай меня в церкви всегда до обеденной службы. В будущем я сам буду занят.
— Только при крайней нужде, Хубар.
Во входной части барака на стене с расписаниями бань появились изменения, касавшиеся одного морщинистого разумного. Как я и предполагал, мои купания совместились с фаронами — но только на следующие двадцать дней, дальше расписание не составлено. Неприятно, что придётся с кем-то другим мыться в одном помещении, но ходить грязным несколько недель намного хуже.