Скверная жизнь дракона. Книга шестая

Костенко Александр

Принесённая еда оказалась настолько вкусной, что мы не проронили и слова, пока набивали животы. И только когда последний кусочек свиного окорока в сливках с кедровыми орешками и соусом из можжевельника скрылся в моей утробе, а со стола исчезли бутербродики из свежего белого хлеба с обжаренным козьим сыром на конопляном масле — только тогда я понял, что за последние месяцы сегодня впервые наслаждался едой. После инцидента с кристаллом маны еда хоть и обладала своим вкусом, но удовольствия никакого не доставляла. Зато теперь, откинувшись на спинку стула и пододвинув к себе бокал с вином, я позволил себе сыто вздохнуть

и не сдержать удовлетворённую улыбку. Авантюристы были довольны едой не меньше моего. Несколько минут мы втроём молча наслаждались приятной тяжестью в животах.

— Сейчас бы спать завалиться, — мечтательно прогнусавил Нот, холёным взглядом смотря в потолок.

— Послеобеденный сон вреден для почек.

— Да зато хорош для настроения, — парировал одноухий.

— Плевать, что высмотрели в магазине?

Нот переглянулся с Галисом и тот юрко выглянул в зал. Столики рядом с нами были не заняты. Нот цокнул языком и прочистил горло.

— Узнали мы про эту Фануру Ларнас. Странная история, ксат. С ней и этим магазинчиком. Даже не знаю, с чего начать.

— Давай с самого начала.

— Так сначала-то, что? Ты же знаешь, кому сейчас принадлежит половина доходных домов города? Вот эти, которые красно-зелёные и зелёно-красные.

— Слышал, что один благородный дом получил их во владение в прошлом году.

— Да то верно. Это Миастусы были. Они чего-то на прошедшей войне сделали и приглянулись императору, а прошлый благородный дом впал в такую немилость, что его вырезали под корень.

— И как связаны эти дома и магазин?

— Да напрямую никак, но там своя закавыка, — Галис, вставив замечание, уже было хотел продолжить, но сладко зевнул и махнул рукой.

— Галис прав, ксат. Не торопись, сейчас всё объясню. Эта остроухая, Фанура, она не местная. Мы тут разузнали, а потом в Кратир же ездили, и там тоже поспрашивали. Она последние два года жила у какого-то купца или просто богача. Работала нянькой для егонной дочки. А, говорят, в начале прошедшего лета дочка совершеннолетней стала и её замуж успешно сбагрили. А остроухую попросили на выход, и она приехала сюда.

— Где встретилась с предыдущим владельцем магазина?

— Ага. В конце лета они уже свадьбу отметили, даже к церковникам зашли всё сделать по высшим правилам. А потом муженёк её, того, предстал перед Всебогами.

— Ну а при чём здесь благородный дом?

— Всё дело в приюте. Прошлые благородные полностью содержали его, но эти Миастус, как прошлой весной пришли, так сиротам и медяка не дали. Приют к лету загнулся и больше сирот не держал, так, несколько раз в неделю обедом горячим накормят, но здание пустовало. К этому лету его хотели сделать пансионатом для детей благородных, ну, чтобы они там учились и всё такое. Но осенью кто-то опять начал платить приюту. Меньше, чем до этого, но этого хватило. Теперь там для сирот ночлежку сделали. С едой проблемы, но крыша над головой у них есть.

— Дай угадаю, — я грустно вздохнул и потёр переносицу, прогоняя из груди наиотвратнейшее чувство. — Приюту жертвует остроухая?

— Она самая. Бизнес у неё хорошо идёт, даже лучше, чем у прошлого владельца.

— А церковь, она же должна сиротами заниматься.

— Так церковь это и делает, но город большой, и война недавно была. Церкви на всех не хватает.

Дальше

Нот дополнил рассказ обычным расписанием дня эльфийки и тем, что живёт она недалеко от магазина и на обед никуда не уходит. Вроде как готовит дома и ест в магазине. Ещё с ней всегда ходит её охранник, вполне неплохой боевой раб. Ветеран прошедшей войны, да убил по пьяни офицера городской стражи. Хотя Галис посчитал его чмошником деланным и крысой тыловой из-за того, что в магазине с узкими рядами между полок он, с возможными грабителями, собрался сражаться длинным мечом, когда как для таких помещений подходит короткий меч или кинжал, ну и малюсенький щит. Ещё за эльфийкой кто-то пытался ухаживать из местных, но она каждого слала в скверну, соблюдая годичный траур по супругу. Как предположил Нот, основные покупатели у остроухой как раз благородные и прочие богатеи, потому что днём в магазин к ней практически никто не заходит.

— Где этот приют находится?

— В юго-восточной части города, недалеко от стен.

— Я там никогда не был.

— Слушай, это всё твои разборки и нам как-то плевать на происходящее, но зачем она тебе?

— Да там одно дело у меня к ней есть, важное, — я окинул авантюристов угрюмым взглядом. — Дней через двадцать вы будете в городе? Одно мелкое задание есть, буквально на пять минут.

— Уезжать пока не думали. Но, ты, это, нас не втягивай…

— Всё будет хорошо, успокойтесь, никакой опасности нет. Ну так что?

— Если всё так, как говоришь, то… — авантюристы переглянулись. — Там и поговорим. Ты на праздник к остроухим заглянешь? Ты же завтра выезжаешь, значит, должен аккурат за несколько дней до него приехать.

— Не знаю, получится ли. Сувениров привезти?

Авантюристы в ответ посмеялись. На этом мы закончили обед и разошлись. Напоследок, разделив счёт пополам и оставив на столе по две больших золотых монеты, я успел аккуратно спросить о местах, где обучают простым умениям для рукопашного боя. С этим следовало обращаться в гильдию авантюристов и просить отдельную книгу, либо в казармы к солдатам или на тренировочные поля. Или в боевые школы, но таковых в Магнаре не было.

Оставшихся у меня монет хватило бы отправить сообщение в далёкий город, но не больше. Пришлось отправиться в банк. В просторном зале, забитом разумными несвойственно обеденному часу, в дальней стене располагалась дверь в недавно открытое отделение ксатов. Сидящие рядом двое охранников с кожаными ошейниками, в начищенной до блеска стальной броне и широкими мечами, при моём приближении резко встали и молча поклонились. Странно, ведь Хубар обмолвился, что у ксатов рабы могут использовать только посохи — но передо мной только что открыло дверь живое нарушение договора. Или насчёт банков у ксатов отдельный договор с длинноухими?

Делами финансовыми и прочими интересными я занимался долго, практически уничтожив своё настроение. Городской колокол пробил два раза, когда я пришёл в банк, а когда я вышел воздух сотрясли четыре звонка. Но причина моего скверного настроения крылась в другом. Не в драконах, успевших предупредить местных клерков, отчего они на каждый мой существенный вопрос извиняющие кланялись.

Суть опять же в деньгах. Вот как их копить, если сегодня утром у меня на счёте было почти двадцать две тысячи, а сейчас их чуть больше девяти?