Сквозь фиолетовые глаза
Шрифт:
– Мы теряем время. – Его голос поднялся до крика: – Где Натали?
– Помнишь дело Рэндольфа Экзетера, да? Я вызывала его последнюю жертву: двенадцатилетнюю девочку. Он выдрал все ее зубы плоскогубцами, прежде чем засунуть свой член ей в рот.
– Хватит! Где Натали?
– Потом он осторожно отрезал ей веки, чтобы ей пришлось смотреть на него, пока он ее насиловал...
– Я сказал: ХВАТИТ!
– Но это всего лишь день работы для фиола. Обязанности Корпорации, и все такое.
Дэн вскочил со стула и схватил ее за шею.
– ГДЕ
Сондра ухмыльнулась, ее глаза пылали сумасшедшим фанатизмом.
– Давай, – прокаркала она. – Помоги еще и этой в ее несчастье!
Он убрал дрожащие руки с ее горла и постарался успокоиться, понизив голос до шепота:
– Спрашиваю еще раз: где Натали?
– Там, где она никогда больше не умрет. – Женщина улыбнулась с непоколебимой уверенностью умалишенной. – Если бы ты действительно любил ее, ты бы сам отправил ее туда.
Не говоря ни слова, Дэн быстро повернулся и нажал на кнопку паники.
Серена дернулась в кресле, как осужденный преступник, когда электрический разряд отключил ее сознание.
Ее глаза закатились, словно белые луны в темноте, и она замерла.
Дэн взглянул на экран сканера души. Его линии были ровными.
Он развязал запястья фиолки, прежде чем она пришла в сознание.
Мфьюм выпрямилась и потерла лоб, на ее ресницах собралась влага, мускулы лица дрожали от электрошока, как у пациента шоковой терапии.
– Не обязательно было это делать.
– Прости. – Он встал на колени, чтобы развязать узлы у ее лодыжек. – Лучше начни читать свою защитную мантру. Мы оставляем ее здесь.
Серена устало кивнула и начала бормотать.
– Ты что-нибудь узнала из воспоминаний Сондры? – спросил Дэн, освободив ее левую ногу. – Что-нибудь, что могло бы помочь нам найти Натали?
Она застонала, и ее шепот замер.
– Серена? – подняв голову, он увидел, что женщина упала набок, ее веки трепетали, а губы тряслись. С тошнотворным ужасом агент повернулся к сканеру души.
На мониторе царил хаос зеленых завитков.
Устройство соскочило с молочной корзины и с треском упало на пол, и Дэн почувствовал, что вокруг его шеи затянулся пучок проводов от электродов.
– Хочешь запереть меня здесь? – прошипел голос Серены в его ухо. – Тогда я хочу, чтобы ты составил мне компанию.
Она знала мантру Серены, осознал Дэн чуть позднее, чем следовало. Не в состоянии закричать, он бросался из стороны в сторону, колотя руками женщину позади него. Но Сондра не сдавалась, используя натренированые в Академии Контактеров Айрис мускулы, чтобы туже затянуть связку.
Жаждущий кислорода мозг Дэна корчился, и темнота в оклеенном фольгой чулане становилась мрачнее и тише. Повинуясь рефлексу, он выдернул Т-38 из кобуры и направил его через плечо, взводя курок.
– Ну, давай, – произнес голос позади него.
Палец Дэна задрожал на спусковом крючке. Это Серена! Ты убьешь Серену!
Направив дуло пистолета в потолок,
Удавка соскользнула с его шеи, когда она ее отпустила, и кислород ворвался в его легкие. Дэн хотел закричать, но из поврежденного горла раздался только скрипящий сип. С обжигающей болью в плече он едва чувствовал, как Сондра вывернула пистолет из его руки.
Вспомнив, что ее правая лодыжка все еще была привязана к креслу, Дэн схватился за одну из ножек кресла и перевернул его. Сондра взвизгнула от удивления, ударившись головой о стену, когда с грохотом упала на пол. Кусочки пластыря все еще покрывали ее голову в тех местах, откуда она оторвала электроды. Она в бешенстве билась, пытаясь освободить ногу от якоря перевернутого кресла, пока Дэн поворачивался, чтобы навалиться на нее.
В этот момент дверь слева от них распахнулась, и Стюарт Йи засунул свой пистолет в чулан, направив дуло на Серену.
– Получай!
– Не стреляйте! – просипел Дэн, все еще глотая воздух.
Увидев открытую дверь, Сондра изобразила извращенную пародию на коронную улыбку Серены:
– Думаю, моя очередь идти. Увидимся, Дэн.
Она подняла Т-38, направив его прямо в голову Этуотера.
Натали, подумал он.
И Сондра нажала на курок.
Глава 38
Пересечение душ
Дэн не почувствовал пулю, пробившую его череп. Прежде чем клетки его мозга успели отозваться болью, выстрел из дула пистолета взбил его серое вещество в кашу. К тому времени, когда его кровь запятнала фольгу на стене чулана, а тело упало на пол, он уже давно ушел.
Ты должен жить в мире с собой, пока можешь, так что можно будет проститься, когда придет время.
Дэн вспомнил слова Дэна, пытаясь сориентироваться в не имеющем направлений мире мертвых. Он так много еще не сделал: он снова хотел помочь племяннице искать пасхальные яйца, хотел обнять маму, хотел рыбачить с пирса вместе с отцом и ничего не ловить. Он бы хотел еще раз извиниться перед Сьюзен и вымолить прощение у жены и детей Аллана Пеллетьера. Но больше всего он жаждал обнять Натали и заглянуть в ее бездонные фиолетовые глаза. Теперь – слишком поздно, слишком поздно для всего.
Кроме, пожалуй, одного.
Не в состоянии видеть, слышать, нюхать, трогать или пробовать на вкус, Дэн обладал только чувством собственного разума, который неожиданно показался необычайно широким. Бесконечно малые ответвления его души тянулись к каждому атому, до которого он когда-либо дотрагивался – от песчинок на Мауи, где он гулял вместе со Сьюзен в их медовый месяц, до кожи на ладони Сида Престона. Триллионы триллионов «камней преткновения», и каждый накладывал крошечное квантовое притяжение на энергию его сущности.