Сквозь измерения
Шрифт:
— Ты, слава Хаосу, передумала идти к Жрице? — практически одновременно с магом с надеждой воскликнул Ариен.
— И не мечтай, — хохотнула Ная, ласково похлопав мечника по плечу, — мы идём в Норгиль, потому что у Аэна кончились все мази, эликсиры и даже нити. Если меня подерут в чёрном измерении, то меня банально будет нечем целить. Ну а ещё потому что мне надоело жрать одну рыбу — тошнит уже…
— Серьёзно? — многозначительно поднял бровь Эмиэль.
— Да, — картинно кивнула женщина, — ну и ещё потому, что я хочу там встретиться хоть с одним из отрядов, которые здесь когда-то ныряли. Шан говорил, что
— Вот теперь верю, — удовлетворённо улыбнулся Эмиэль, — я как раз думал тебе это предложить.
— Но в Норгиль идти месяц! — запротестовал Зиран. — Меня и так в Изумате не было уже слишком долго!
— Можем тебя по пути завести домой за ручку, пятилетка ты наша, — хмыкнула предводительница.
— Очень весело, — надулся парень под смешки других мужчин.
— Знания в нашем мире могут стоить дороже жизни: не готов рисковать, вали домой. Я тебя сюда не звала, и я тебя здесь не держу, — отрезала Ная.
— А сами вы, так я смотрю, никуда не торопитесь, — снова одарил её осуждающим взглядом Зиран, — вам задание-то когда нужно сдать?
— У нас нет ограничений по времени, а в Таэмран я пока не хочу. До сих пор бесит, как про наш Совет вспоминаю, — внезапно оскалилась женщина, — стервы, чтоб их тролли во все щели…
— Вы уходите? — прервал ругань предводительницы шипящий голос Рашшас.
— Да, моя изумрудинка, уходим, — мгновенно состроил невероятно расстроенную физиономию Кьяр, — но мы обязательно вернёмся. Обещаю тебе!
— Боги… — сморщилась Ная. У неё от сюсюканья танцора всегда почти физически сводило мышцы. — Клянусь, я его придушу, если он хоть раз мне такое вякнет.
— Ты будешь капелькой крови, — нахально захихикал Асин, на всякий случай прячась за Шиином, — не переживай, моя кровиночка, мы скоро найдём отряд ныряльщиков, и они тебе всё-превсё расскажут! — скопировал он интонацию Кьяра.
— Держи его, Шиин! — с непроницаемым лицом приказала Ная. — Пороть буду.
— Не надо! — расхохотался Асин, ловко уворачиваясь от рук Шиина.
— Засранец, — улыбнувшись, отвернулась от дурачащихся мужчин Ная.
— Когда выходим? — задал более насущный вопрос Аэн.
— Да как будем готовы, — пожала плечами предводительница, — нас ничего не держит. Я больше не знаю, что ещё тут искать сейчас. Все остальные ответы в границей золотого измерения, а рушить её, не зная, из-за чего она появилась, рискованно.
— Представляешь, Ариен, Ная и сама умеет принимать трезвые решения, — снова не упустил шанса подшутить Асин.
Мечник смерил мага наигранно осуждающим взглядом, но скрыть смех даже не попытался. Услышав, что они уходят из Има, его внутреннее неосознанное напряжение отступило, и Ариен буквально на глазах снова стал привычной яркой и улыбчивой версией себя. Пусть они уходили и не навсегда, но по крайней мере на какое-то время рискованное проникновение в чёрное измерение откладывалось. Мужчина надеялся, что им действительно удастся найти хоть один из отрядов ныряльщиков Изумата, и тот что-нибудь прояснит для них. Возможно, эта информация даже дала бы понимание, как и от чего им с Наей предстояло защищаться после того, как он пробил бы брешь в измерении. Это был бы самый лучший исход.
—
— Потому что в Изумате я никто и звать меня никак, — фыркнула Ная, — не нравится он мне. Да и не хочу я там рожей светить со своими вопросами.
— Месяц тащиться до Норгиля, конечно, проще, — продолжал упираться парень.
— Не нравится — не иди, — снова отмахнулась от него женщина. — Кьяр, Асин, прощальный секс. Остальные собираются. И рыбы с собой возьмите.
— Тебя ж от неё тошнит, — из вредности передразнил Наю Зиран.
— Вас же всё равно чем-то кормить придётся, чтоб вы мне чего повкуснее наловили, — усмехнулась привычная к подобным нападкам предводительница, — а ты за длинный язык будешь еду себе сам всю дорогу добывать, так что возьми рыбы побольше, пока за тебя охотятся русалки.
По лицу Зирана было не ясно, понял он, что Ная не шутила или нет, но больше пререкаться он на всякий случай не стал.
В целом, отряд собрался довольно быстро. Дольше всех ждали Кьяра, которого, после бурного «прощания», русалки за все благие свершения ещё больше часа продолжали засыпать древними монетами, украшениями из перламутра и жемчугом. Однако, никто даже не подумал его торопить. Потому что денег на всё, что им нужно было купить, у отряда уже практически не осталось, а то, что тащили танцору хвостатые девушки, можно было очень дорого продать.
На первом же привале Ная приказала Ариену переплавить монеты в слитки золота и серебра, чтобы не нарваться на ненужные вопросы о том, где они взяли деньги с символами Има. Металлы можно было поменять на новые монеты в любом ювелирном Норгиля, и это было намного проще, чем возиться со сбытом старых. Кьяр выбрал себе парочку особо понравившихся украшений, которые весь отряд клятвенно пообещал не менять и не продавать, чтобы оставить тому для коллекции безделушки, сделанные руками русалок, остальной жемчуг и перламутр сгрузили донельзя воодушевлённому предстоящими яростными торгами Ирану.
— Я смотрю, самый богатый у вас зарабатывает не заданиями, а телом, — фыркнул Зиран, уже наверное в сотый раз окидывая танцора уничижительным взглядом.
— Самый богатый у нас — весь отряд, — улыбнулся ему Кьяр, — основная часть того, что Иран сможет получить в Норгиле, будет в итоге у Наи, потому что за комнаты и еду будет платить она. Что-то уйдёт Аэну на пополнение походного набора, остальное разделим поровну.
— Я тебе за подвеску должен, — внезапно напомнил танцору Иран.
— Я же тебе сказал ещё тогда: не нужно мне ничего возвращать, — отмахнулся тот.
— Ты ныл ходил! — упёрся Иран.
— Я часто ною, когда вы мои подарки сплавляете. Что-то раньше ты ни разу не впечатлялся! — в тон ему заупрямился Кьяр.
— Сказал, верну — значит, верну! — рявкнул на танцора Иран.
— Боги, какой суровый, — тот закатил глаза, сдаваясь.
Спор Иран выиграл, поэтому спать завалился с чистой совестью. Что его сподвигло так впихивать Кьяру деньги, никто не понял, но выяснять желающих не нашлось. Сам же танцор решил, что того просто заела совесть, ведь их последний обмен вышел уж очень неравноценным и бесполезным. Хотя болтающиеся теперь в его ушах серёжки, Кьяру всё равно очень даже нравились.