Сквозь миллион лет человечества. 2 том
Шрифт:
Я… просто продолжал бить верхний ободок руля своей головой, когда мои мысли были заняты абсолютно неприятным — самокопанием. Помню, что раньше нарочно шутил на службе насчёт подобных кадров, которых в армии было пруд пруди. И… как вижу, я стал одним из них, хотя… я всегда был таким, если быть честным.
Ладно, как выпущу свою обиду, так сразу же отправлюсь закрывать список дел, которых хотел бы когда-нибудь как можно позже… там, далеко, исполнить.
***
По истечению трёх дней после того инцидента я связался с Константином для того, чтобы зачеркнуть
Связавшись, я первом делом сообщил, что заинтересован продать бионику. Сразу обговорив все его вопросы касательно что, сколько, зачем и то, что товар находится на и в трупе, он согласился на предложение и отправил сообщением номер рекомендованного дилера.
Сейчас я нахожусь в одном из задних дворов малоимущего спального района, смотря на единственный въезд в окружении двухэтажных домов. Отличительным преимуществом данного места было то, что ни одно окно не выходило сюда, из-за чего мы вряд ли попадёмся на глаза живущих здесь. Поздний вечер: погода преимущественно облачная, влажность высока, а температура не превышает пятидесяти градусов (~10 °C).
Всё так и напоминает мне тот же Эйнвуд, за исключением того, что здесь и обстановка более лицеприятная ввиду более-менее чистого окружения с практически полным отсутствием бездомных, и жилые здания более живые, если сравнивать с фотографиями низших сословий бывалых экуменополисов моей Федерации.
Спустя непродолжительное время из-за угла завернул высокий короткий фургон серого цвета, освещая фарами чуть ли не весь двор. По-быстрому пробежавшись по номерам, я понял, что это он. Остановившись примерно в девяти футах (~3 метров) напротив меня, он выключил фары, но не спеша вырубать двигатель.
Опустилось переднее пассажирское окно.
— Вы Игнирь? — громко задал вопрос на русском, судя по голосу, мужчина сорока-пятидесяти лет.
— Да, я, — глухо, но как можно громче сказал я на английском, дабы перебить работу двигателя, который своими поршнями отдавался во все стены близлежащих домов.
Мужчина кивнул кому-то сзади и через пять секунд я услышал, как из задних дверей кто-то вышел.
Я не боялся, так как вряд ли они много получат в случае моей смерти. Меня хоть пытай — никогда не расскажу важное. Да и к тому же, зачем им меня убивать? Как говорил Константин: «Бизнес везде одинаков».
Из-за тени на свет единственного закреплённого у начала второго этажа тусклого фонаря вышел, как я понял, дилер. Выцветший старый коричневый плащ, закрывающий как всю шею, так и ноги до колен восседал на его плечах весьма гармонично, что необычно. Судя по седым волосам, что были зализаны назад и слегка морщинистому лбу, я имею дело с человеком среднего возраста, который для конфиденциальности своей личности нацепил на себя интересную медицинскую маску, сделанную из неизвестного эластичного материала светло-голубого цвета. Он же и подошёл ко мне, протянув
— С кем работать честь имею? — спросил дилер уже на моём, подправив круглые линзовые очки.
Честь… Какие слова…
— Игнирь, — пожал я руку. — Вас как?
Он странно посмотрел на наши руки.
— Что-то не так, сэр?
— Вы… — он прокашлялся, убрав руку. — не сняли перчатку.
— А должен был? — нахмурился я, смотря на него через солнцезащитные очки.
— Прошу прощения за грубость, молодой человек, но вы из какого сектора, если не секрет?
— Я… — прокручивая выученные сектора Всеобщей Республики я выбрал наиболее подходящий под моё описание. — из Синего.
— Синий… — повторил он. — Давненько не встречал я народ оттудова. Занимательные просторы?
— Я жил там до окончания школьного обучения, так что уже плохо помню, как там жилось.
— Хорошо, Игнирь. Но на будущее: при приветственном рукопожатии в нашем секторе принято сначала снять любые аксессуары, что… надеваются на кисть.
— Вас понял.
— Что ж, — подправил он очки. — Прошу вас показать мне тело.
Мы прошли до моей машины, которая смотрела максимально пропорционально грузовику. Я открыл багажник, откуда взял за ноги завёрнутый в специальный чёрный мешок труп.
— Возьмите за плечи, я голову отрубил.
Дилер кивнул… Стоп, а как его зовут?
— Как ваз звать? — спросил я, когда мы уже были на половине пути.
— Павел, — тяжело ответил он; с его лба полилась одиночная длинная капля пота. — Вы можете называть меня… Павлом Владимировичем…
Мы не без труда затащили мешок внутрь, положив его на закреплённый в середине салона белый хирургический стол. В этот момент выключился двигатель, что я понял по ушедшей в миг лёгкой вибрации.
— Можете, — он указал на чёрный мешок закрывая задние двери на замок. — рассказать про бывшего обладателя… товара.
— Бывший офицер какого-то загородного дорожного патруля… — я выдохнул, сев на обтянутую кожей скамейку. — У меня имеются с собой бионические глаза. — выудил из кармана я мешочек, который в следующее мгновение был пойман Павлом. — Расскажете, что за модель, тип?
Он раскрыл его и поднеся к лицу вгляделся, свесив очки на шейной верёвочке, словно цепочке.
— Я… — Павел сильнее присмотрелся. — могу с точностью вам ответить, что это второй уровень… да, второй уровень военного направления пятнадцатого поколения.
— То есть? — наклонил я голову набок.
Он посмотрел на меня.
— Это достаточно перспективная кибернетическая разработка Сектора Расцвета, — Сектор Прайм — четвёртый по мощности сектор ВРОНа, который на рынке в преимуществе специализируется на продаже имплантов.
— И что же он позволяет делать?
— Как что? — удивлённо хмыкнул Павел. — Если у обладателя присутствует подключение к мозгу, то эти глаза или один глаз позволят ему беспрепятственно обнаруживать и ликвидировать цели, которые носитель помечает.