Сквозь Пекло
Шрифт:
— Ты, говоришь про Нука? — догадался Стоян, увидев перекошенное лицо друга.
— Да, Стоян, да… я говорю про Нука, — натужно дыша отозвался Святозар и отер шапкой лицо. — Он жил в этом гроте и вылизывал там свою раненную лапу и мучил… мучил отсюда моего брата… прошу вас.
— Конечно, конечно, — поспешно ответили Храбр и Дубыня. — Пройдем вперед, по правому проходу и, где ты решишь там и остановимся.
Святозар благодарно кивнул наставникам, надел на голову шапку, быстро снял с себя заплечный мешок и овчинник, да передав их Звениславу, прошептал заговор над рукой, и когда та запылала лазурным светом, повел всех за собой.
— И, куда теперь? — спросил он, указывая головой на проходы.
— Как куда, известное дело куда… направо, — откликнулся первым Часлав вельми бодрым голосом. — Все же небось, сказы слышали, а там говорится: «Кто прямо пойдет, тот будет голоден и холоден, кто направо пойдет, будет здрав и жив, а кто налево пойдет, будет мертв».
— Ты, уверен, что свернув направо, мы будем здравы и живы? — усмехнувшись, переспросил Храбр.
— Ну, не знаю…,- заметил Часлав, уже не так бодро. — Так в сказах говорится.
— Что ж, тогда идем направо, — сказал наследник и пошел в правый проход, освещая себе путь.
— Святозар, погодь, — остановил его Храбр. — Давайте здесь около входа оставим лыжи и палки, неизвестно, что там впереди, а они сковывают руки.
Наследник остановился и осветил рукой то место подле стены, куда все сложили лыжи и палки, а после развернулся и направился не торопясь по правому проходу, изредка опуская руку, чтобы осветить дорогу. Проход был широкий и высокий, он шел прямо вглубь горы, лишь иногда делая повороты направо. Стены, потолок и пол тут были каменисто — земляные, в некоторых местах на путников и во все осыпалась земля. А по полу, то там, то тут были точно разбросаны мелкие и крупные осколки камней, изредка встречались большие валуны преграждающие путь. Пройдя совсем малеша, Святозар встал и осветил рукой свисающий сверху здоровущий, похожий на сосульку, камень.
— Голову не разбейте, — молвил негромко наследник, а по проходу загудел, заухал его голос.
— Ты, только не торопись, — взволнованно произнес, идущий следом, Храбр.
Наследник оглянулся, осветил лицо наставника и кивнул ему головой, да чуть выше подняв руку, так чтобы его путникам хорошо было видно свисающие сверху тонкие валуны, продолжил путь. С каждым шагом сосульки ниспадающие с потолка встречались чаще, и теперь они были не только толще, но и длиннее, так что заканчивались где-то около пола, идти между ними становилось все труднее и труднее. Святозар часто оборачивался, освещая наставникам, другам и проводникам путь, чтобы они не отставали.
В очередной раз, обернувшись и осветив потолок прохода, откуда, теперь торчала не просто сосулька, а какая-то булава с огромным утолщением на конце, Святозар дождался, когда все подошли к Храбру, и, развернувшись, шагнул вперед. Он сделал несколько шагов, и так как в этом месте каменных сосулек и булав было много, приподнял руку, освещая их. Наследник шагнул еще раз, и внезапно его нога соскользнула с поверхности земли и полетела вниз, следом за правой ногой полетел вниз и сам Святозар. Уже улетая куда-то вглубь, он опустил левую руку и увидел под собой громадную, зияющую пропасть. И в это же мгновение он выбросил вверх правую руку, пытаясь ухватиться за край резко обрывающегося пола. Но неестественно вывернутая рука лишь скользнула
— А!..а!..а!.. — закричал наследник, чувствуя как от этого резкого рывка в плече, что-то захрустело, и порвалось.
Прошел лишь морг, в каковом Святозар все еще продолжая висеть над пропастью, ощущал страшную режущую боль в плече, когда его схватила вторая рука и так же, как первая крепко сжала.
— А!..а!..а!.. — наново закричал наследник и левой горящей рукой провел по стене пропасти.
От громкого крика Святозара свет с руки переместился на стену, и та сейчас же ярко вспыхнула. Лазурное полыхание побежало вниз по стене пропасти, освещая ее вплоть до дна.
— Вытаскивайте, вытаскивайте меня скорее! — крикнул наследник, чувствуя, что еще немного и в плече еще что-нибудь оторвется.
Храбр и Стоян ухватившие Святозара за руку начали потихоньку вытягивать его из пропасти. А когда они приподняли его настолько, что он увидел пол прохода, Дубыня схватил наследника за телогрейку, и тогда они уже все вместе, резво выдернули Святозара из пропасти, и втащили на пол. Наследник лежал на полу, на спине, морщась от боли и держа перед собой горящую левую руку, он дунул на лазурный свет и сказал: «Потухни», и когда сияние спало, принялся расстегивать застежки на телогрейке. Стоян, Храбр и Дубыня, присевшие обок, с нескрываемой тревогой смотрели Святозара. Сияние, исходившее из пропасти, было таким насыщенным, что прекрасно освещало все кругом и казалось, то в проход явилось солнце, только лазурного света.
— Храбр, — тихо молвил Святозар и поморщился от боли. — Расстегни застежки… Кто ж так дергает за руку? Ты, похоже, мне там руку оторвал…
Наставник протянул руку, расстегнул на телогрейке застежки, затем распахнув его, также быстро расстегнул кафтан и через рубаху принялся ощупывать больное плечо.
— Храбр, Храбр, — застонав, прошептал Святозар, и на лбу у него выступила испарина. — Чего ты там щупаешь? Хочешь, чтобы я сознание потерял…эм. эм…эм… Убери руку я прошепчу заговор.
Храбр немедля убрал руку, и, сняв с наследника шапку, подложил ее ему под голову. Святозар теперь уже сам протянул левую руку, нащупал под рубахой больное плечо, в котором не только, что-то порвалось, но, судя по всему, еще была смещена кость, закрыл глаза да зашептал заговор. Вмале смещенная кость захрустела, вставая на место, а Святозар тяжело задышав, заскрежетал зубами, поколь все еще продолжая лежать с закрытыми глазами, ощущая упадок сил и острую, колющую боль в плече.
— Сынок, — тихо позвал его Храбр, и провел по лбу наследника, своей широкой, с огрубелой кожей, ладонью. — Что мальчик, что с рукой?
Святозар медленно открыл глаза, и, опираясь на левую руку, приподнявшись, сел, да посмотрев на взволнованно-испуганные лица наставников и Стояна, криво улыбнувшись, негромко ответил:
— Ничего, сейчас ничего… только болит. Но похоже, когда ты меня там ловил, ты мне чего-то вырвал внутри плеча…Все ж хорошо, что я ведун, а то б, сейчас тут исстонался…Эй, Часлав, — обратился он к стоявшему позади него другу и обернулся. — Выходит тот, кто направо пойдет, будет мертв… Ха… плохо, ты, значит в детстве сказы слушал.