Сквозь века

Мирошник Ксения Викторовна

— Как вы расплачивались?

Этот вопрос заставил ювелира облизать пересохшие губы и опять начать дергаться. Было очевидно, что эта тема для него скользкая.

— Собственными средствами…

— То есть средствами, доверенными вам клиентами, желающими приобрести драгоценности где-то за пределами Вичпорта? Правильно я понимаю?

Вот тут я чуть было не присвистнула, понимая, что инспектор, похоже, прав, судя по тому, как побледнел ювелир.

— Это не редкость в нашем деле… — забормотал мужчина растерянно. Вероятно, он подумал, что Аддерли

арестует его за это.

— И последний на сегодня вопрос, — сказал инспектор. — Кто знал, что вы привезли этот сапфир из столицы и он хранится именно в сейфе?

— Никто, даже моя жена и заказчик! Я прибыл ночным поездом, хотя клиенту сказал, что приеду дневным! Жена в мои дела не сует нос, поэтому я не говорил, что именно покупаю или продаю, а заказчик не торопил.

— А почему вы прибыли раньше? — нахмурившись, спросил инспектор.

— Вспомнил о назначенной встрече с другим клиентом на сегодняшнее утро, — слабым от страха голосом ответил ювелир.

Инспектор задумчиво кивнул, а потом поблагодарил хозяина и повернулся к своему проворному помощнику.

— Заберите это, — велел он, протягивая констеблю свои рисунки. — В участке покажите сержанту Грэмси, если он не знает этих двоих, то завтра с самого утра займитесь поисками. Выясните, кто это, уж больно примечательная внешность у одноглазого. Можете отправляться.

— А вы, сэр?

— А я возьму кеб и отвезу мисс Хоггарт, — ответил инспектор и повернулся ко мне.

— Но… позвольте… а как же я? Как же камень? — взволновался мистер Оддеркот, делая шаг к упрямому блюстителю порядка. — Я буду жаловаться вашему начальству!

— Ваше право, — ответил инспектор. — Вы можете подать жалобу на имя комиссара Трэйси. И если он даст свое согласие, то я верну вам эту улику.

Мистер Аддерли повернулся ко мне и устало потер лоб, будто вспоминал, чего хотел именно от меня. Лицо его просветлело, и появилась слабая улыбка лишь одним уголком губ, однако это полностью преобразило почти постоянно сосредоточенное лицо. Я поймала себя на том, что залюбовалась подобной переменой.

— Пойдемте, мисс Хоггарт, уже и правда слишком поздно, я отвезу вас в пансион, пока дотошная миссис Баррингтон сама не приехала к нам.

— Ох, — удивилась я. — Вам известно о причудах ее непростого характера?

— Я много слышал о хозяйке единственной еще живой части Хэксмен-хауса, — сказал он мне, а потом внезапно развернулся к ювелиру. — И, кстати, а кому предназначалось это украшение?

— Мистеру Хардману, — вздрогнув, как от пощечины, ответил мистер Оддеркот.

— Дэниелу Хардману? — уточнил слегка удивленный инспектор. — Хотя, конечно, кто бы еще мог позволить себе такую дорогую вещицу…

— Именно, — горделиво задрав подбородок, заявил ювелир, — милейшему человеку, меценату и филантропу.

— Ну-ну, — пробормотал едва слышно Аддерли сам себе и мягко подтолкнул меня в спину к выходу.

Мы вновь прошли мимо побитых витрин, снаружи раздался чудовищный раскат грома, и дождь шумел как высокий водопад в горах.

Ассоциация ненадолго вернула меня к тому времени, что я провела у королевских магов. Мне нравилась моя нынешняя жизнь, хоть и была она несколько скучна и однообразна, но иногда казалось, что ключ к моему прошлому остался именно там. Быть может, я зря убежала? Может, стоило позволить Огюсту докопаться до истины?

— Мисс Хоггарт, — донесся до меня голос инспектора откуда-то издалека, даже показалось, что звал он меня уже не в первый раз. — Вы еще с нами?

— Да, простите.

— Я поймал вам кеб, сэр, — заглянув в двери, сообщил констебль Брикман. — Он прямо у дверей.

С улицы на нас смотрела непроглядная тьма и завеса проливного ледяного дождя. Я поежилась, ощущая ее холодное дыхание. На душе тоже неожиданно стало скверно, словно что-то нехорошее подкрадывалось из-за угла, а я чувствовала его присутствие, но не могла увидеть и противостоять должным образом.

Кеб спасал от дождя, но не от холода. Инспектор Аддерли попросил минутку и задержался под козырьком, чтобы выкурить новомодную сигарету. Я наблюдала за мужчиной, который не обращал внимания на грозу и не заботился о сухости собственной одежды. Казалось, он глубоко погрузился в размышления, но вовремя опомнился и пожалел кебмена, который жался к стене магазина поблизости.

Когда инспектор опустился на сиденье рядом со мной, я еще раз обратила внимание на его рост и телосложение. Он занял почти все пространство небольшой кабинки, оттеснив меня к стенке. Кеб слишком резко дернулся, и я завалилась на плечо мистера Аддерли. Инспектор мягко поддержал меня и неловко поерзал, пытаясь освободить мне чуть больше места, а я попыталась не улыбнуться.

— Так, что вы там хотели сказать о кулоне? — снова кашлянув в кулак, спросил инспектор.

— Ох, да! Это очень важно, инспектор! — словно опомнившись, заговорила я, развернувшись к моему попутчику. — Кулон ни в коем случае нельзя отдавать никому, кроме истинного владельца!

— Но истинный владелец теперь мистер Хардман.

— Нет, вы не поняли, истинный владелец — это тот, для кого он был сделан!

— Эх ты! — удивился Аддерли. — Этой вещице немало лет, украшение-то старинное, судя по оправе.

— Погодите, — наступила моя очередь удивляться, — а разве вы не сказали, что не имели дел с драгоценностями? Как же вы поняли, что оно старинное? Выходит, солгали? Но для чего?

— Видите ли, мисс Хоггарт, иногда, чтобы уличить лжеца, нужно и самому в чем-то слукавить или прикинуться неосведомленным, а потом послушать, о чем будет петь свидетель, — бросая тревожные взгляды в окно, сказал инспектор.

— А наш ювелир, как вы выразились, распевал на все голоса. — Я предпочла не заметить, как взлетели брови мистера Аддерли после слова «наш». — Вы ведь тоже заметили, как он нервничал? А зачем сказал, что не делает украшений? Обманывает ведь. В мастерской ни пылинки, инструменты ухоженные, материалы, опять же камни! Почему такие секреты?