Сладкая летняя гроза
Шрифт:
— Я должна знать, — настаивала Кристиана, сердце ее сильно забилось.
— Мразь, — холодно сказал Гэрет, — и я не хочу больше о нем слышать. Он сам выбрал свою дорогу.
— Как он умер? — повторила вопрос Кристиана. Ей казалось необходимым знать это. Для нее это было очень важно.
— Стюарт убил его. Снес ему голову косой. Кристиана в ужасе смотрела на него.
— Мужчина делает все, чтобы спасти себя и выжить, — тихо сказал ей Гэрет, — то же самое делает и женщина. Не забывай этого.
Он ласково погладил ее по щеке и снова крепко обнял.
— Я благодарю бога, что он спас твою жизнь. Я благодарю его постоянно, как только нашел тебя. Джефф бросил тебя в воду. Ты это помнишь?
— Нет, ничего не помню. Помню только, как огонь охватил меня.
— Ну так вот, Я возвращался домой и услышал, как лает Дог. Я решил, что это очень странно, почему ты его не выпустила. А потом у меня вдруг возникло страшное подозрение. Я понял, что что-то случилось. Я прибежал в тот момент, когда Джеффри опускал тебя в воду.
Кристиана содрогнулась.
Гэрет нежно обнял ее и поцеловал ее глаза, лоб, щеки.
— Пусть твои ножки быстрее выздоравливают, — прошептал он.
Кристиана кивнула и, наконец, улыбнулась.
— В саду растет ясенец белый, — сообщила она, — это такой цветок, у него буйная зеленая листва и маленькие цветочки, похожие на цветы лаванды. Он хорошо помогает при ожогах. И еще мята болотная, она тоже помогает.
Гэрет восхищенно приподнял бровь.
— Да, конечно, если ты так считаешь.
— А для Даниэля, — продолжала Кристиана, — нужна кровохлебка. Это невысокое растение, похожее на колючку, с розовыми цветочками. Оно останавливает внутреннее кровотечение.
Гэрет медленно встал, своей загорелой сильной рукой погладил нежную бледную щеку Кристианы.
— Знаешь, я был неправ. Из тебя в конце концов может получиться прекрасная фермерша. Ты хорошо знаешь растения. Следующее, чему ты можешь научиться, это выхаживать цыплят и выкармливать поросят. А может быть и делать колбасу.
Кристиана
— О, прекрати. Пожалуйста, дай мне чаю.
Гэрет задержался в дверях и радостно улыбнулся ей.
— Как пожелаешь.
Из дневника Гэрета Ларкина,
10 сентября 1790 года.
Наконец весь урожай собран. Приезжали покупатели из Лондона и уже уехали. Прекрасный год. Еще никогда мы не получали такую прибыль.
Приходил мастер и снова покрыл соломой крышу длинного амбара. Он простоит еще лет двадцать. Закрома полны, поля вспаханы и подготовлены к весне.
Начались дожди, но теперь они меня не раздражают, как это было раньше. Нет ничего страшного в том, что приходится сидеть в доме. По крайней мере вместе со мной Кристиана, и мы надеемся, что у нас будет ребенок. Конечно, мы делаем все от нас зависящее, чтобы это произошло.
Когда лондонские покупатели заплатили мне, я дал ей часть прибыли — целых три фунта. Мне это кажется справедливым, потому что она старательно выполняет свою работу.
Итак, я вижу, что она становится очень хорошим работником. Она совсем не такая высокомерная, какой была раньше, когда приехала к нам. Но что же она сделала с деньгами?
Она взяла эти чертовы три фунта и все до последнего пенни истратила на шляпку! На одну шляпку! «Но, Гэрет, — сказала она мне, — это такая прекрасная шляпка! Такую трудно найти». За целых три фунта! Это Должно быть необыкновенная шляпка. Она должна теперь носить ее всю жизнь.
Я сердился все утро, а к вечеру уже смеялся вместе со всеми.
— Omnia vincit omor, — говорит Даниэль, — Любовь побеждает все. Как мы можем не верить ему?