Сладкая месть
Шрифт:
– А что за молоко?
– Верблюжье, – сказал Рамзес и тут же рассмеялся при виде выражения ее лица.
– Это вкусно, попробуй, – предложила Кэтрин. – Кочевники пьют верблюжье молоко, чтобы выжить в пустыне.
– А как доят верблюдиц? – спросила Джиллиан.
– Так же, как и коров, – вставил Грэм, принимая чашку из рук Кэтрин и кивая ей в знак благодарности. – Разница в том, что приходится стоять и поддерживать подойник ногой, а правой рукой доить.
Кэтрин налила немного молока в чистую чашку.
– Попробуй.
Джиллиан
– Вкусно, – согласилась она.
– И полезно для здоровья. Во время одного из моих путешествий по пустыне я несколько недель питался только верблюжьим молоком, – сказал Грэм.
– Да? А я думала, ты в основном ездил по городам, если не считать того, что ты ненадолго приезжал погостить сюда.
Рамзес и Кэтрин сосредоточенно рассматривали свои чашки. Лицо Грэма омрачилось.
– Чтобы выжить в пустыне, надо знать много вещей, которые помогают в чрезвычайных ситуациях.
– А почему ты не научил меня доить верблюдиц? Я хочу помогать тебе в путешествии.
Грэм сжал челюсти и отвернулся.
– Нет, Джиллиан. В этом нет необходимости. Я не хочу, чтобы ты доила верблюдиц и одевалась как кочевница. Ты англичанка.
– Но ты ведь тоже англичанин, – сказала она тихо. – Но это не мешает тебе носить одежду хамсинских воинов и свободно говорить по-арабски. Любопытно, Грэм, а тебя правда вырастила пожилая английская пара?
Грэм резко побледнел и с такой силой сжал чашку, что чуть не раздавил ее.
– Ты не веришь истории о моем детстве? – спросил он жестко. – Если хочешь оспорить мое прошлое, давай поговорим об этом наедине.
– Я не хочу ни о чем спорить, Грэм.
– Я тоже. Простите, Кэтрин, Рамзес.
Он встал и молча пошел прочь. Рамзес вздохнул и пошел за ним. Смущенная Джиллиан попросила у Кэтрин прощения.
– Я ведь просто хочу ему помочь. Но как?
Миниатюрная брюнетка выглядела задумчивой.
– Покажи ему, что готова на все, чтобы пойти с ним. Его нельзя отпускать одного в пустыню, Джиллиан. Ты ему нужна.
– Но как мне заставить его передумать?
– Если он откажется учить тебя доить верблюдиц, попробуй сама. Это несложно. – Кэтрин ободряюще улыбнулась.
Джиллиан расстроилась, но не подала виду. Грэм еще более отдалился от нее, чем раньше. Ее муж на глазах превращался в незнакомца.
Позже, когда она отдыхала в шатре, ею овладели страхи. А вдруг она не справится? Или будет ему обузой? Уверенность, появившаяся было после ее разговоров с великим шейхом и советов по финансовым вопросам, быстро таяла, стоило ей подумать о том, что она ничего не знает об этой враждебной земле. Ее светлая кожа обгорела на солнце. Ее рыжие волосы бросались в глаза. Она была здесь чужой. Джиллиан теперь уже и не знала, где она была своей.
Она встала, привела себя в порядок и вышла. Грэм сидел на земле
– Грэм, нам надо поговорить. Ты обязательно должен взять меня с собой в пустыню. Я здесь не останусь.
Он просто не мог взять ее с собой.
У Грэма похолодело на сердце. В пустыне он будет биться с ее отцом, и в этой схватке будет только один победитель. В пустыне ничего не утаишь. Ветер сдувает песок, обнажая выбеленные солнцем кости. В беспощадной пустыне не бывает тени и мрака. Никаких тайн.
Нет, в пустыне он не сможет долго прятаться, там выйдут на поверхность все его тайны. Нельзя допустить, чтобы она увидела темную сторону его натуры.
– Я не могу взять тебя с собой, – отрезал он.
– Это потому, что ты считаешь, что я не вынесу всех тягот пути? Или из-за моего отца? Он не причинит мне зла, Грэм. И никогда не причинял. Возьми меня с собой. Я буду тебе щитом.
Он криво улыбнулся. Щит, который спрячет от палящего солнца и поможет утаить мрак? Она сама не знает, о чем просит.
– Нет.
– Почему мой отец преследует тебя, Грэм?
– Он охотится за сокровищами, Джиллиан. У него есть карта, и он хочет сам найти сокровища.
Казалось, такой ответ ее удовлетворил.
– Тогда ты должен обязательно взять меня с собой в пустыню. Я смогу договориться с ним…
– Нет, – сказал Грэм с раздражением. – Я не возьму тебя с собой.
Он немного помолчал. Надо было сказать что-нибудь такое, что оттолкнуло бы ее.
– Я не хочу обременять себя женщиной. Прекратим этот пустой разговор. Просто укажи мне путь к сокровищу.
В ее огромных зеленых глазах стояли слезы.
– Отлично! Значит, я для тебя не более чем обуза. Я не хочу обременять тебя, Грэм. Я нарисую тебе карту.
Она убежала в шатер. Его пронзила боль. Если он пойдет за ней сейчас, то будет выглядеть дураком. Но еще большим дураком он будет, если не пойдет за ней.
Он пошел. В прохладной тени шатра Джиллиан сидела на толстом роскошном ковре, закрыв лицо руками. Ее плечи сотрясались от рыданий. Грэм встал рядом с ней на колени. Она сопротивлялась его объятиям. Но он был сильнее. В конце концов она поддалась, будто у нее не хватало сил бороться.
– Послушай, – сказал он дрожащим голосом. – Я хочу, чтобы ты осталась здесь, в безопасности. Потому что мне… не все равно.
– Слова. Это все просто слова. Ты меня не любишь.
Грэм обнял ее еще сильнее. Он боялся приблизить ее к себе, но еще больше боялся отпустить.
Она подняла голову и посмотрела на него влажными от слез изумрудными глазами.
– Если бы ты меня по-настоящему любил, ты сказал бы. Ты бы все мне открыл, Грэм.
Внутри у него будто натянулась какая-то струна. Он не хотел этой связи, но она возникла помимо его воли.