Сладкая отрава (сборник)
Шрифт:
Сайрус А. Вильям не удержался от торжественного восклицания:
– Я вам с самого начала толкую, что это дело рук Ланзолини!
– Правда, Билл, и я приношу свои извинения.
– Все куда проще, чем вы напридумывали с вашим дурацким латинским темпераментом. Ланзолини хотел, чтобы Мика принадлежала только ему, и решил избавиться от Росси. Была ли Мика его сообщницей? Пока мне это неизвестно. Это Ланзолини послал Росси анонимное письмо, чтоб направить его к Маттеини.
– Зачем?
Лекок улыбнулся. Настало время выложить свой главный козырь.
– Потому что, дорогой Ромео, вы пропустили факт ссоры между
– ...которая, наверное, рассказала, что вы его видели.
– Вы думаете, он мог бежать?
– Возможно, но вряд ли.
– По какой причине?
– Все по той же: влюбленный не покинет Верону.
– Да ну вас! Во всяком случае, моя версия убедительна?
– В общем, да...
– За деталями, дружище, обращайтесь к Ланзолини.
– Именно это я и намерен сделать.
Они представились как приятели, зашедшие навестить Ланзолини, и привратница заверила их, что Орландо дома, ибо она видела, как он пришел несколько часов назад и после этого не выходил. Тарчинини шел впереди американца, и тот заметил пистолет, оттягивавший карман комиссара. Значит, итальянские полицейские все-таки иногда обращаются с преступниками иначе, чем с друзьями детства? Лекок улыбнулся: он выиграл, и Ромео, несмотря на его добродушие, должно быть, трудно это переварить! Сайрус А. Вильям вообразил, как в гостиной Пирсонов рассказывает внимательным слушателям: "Я провел в Вероне всего неделю, но тем не менее успел показать уголовной полиции этого города, как работают в Бостоне, и разобрал им одно дело, в котором они безнадежно запутались. А я в первые же часы после обнаружения преступления сразу указал на виновного, некоего Ланзолини..."
На звонок никто не ответил. Тарчинини что-то проворчал. Он, казалось, колебался, потом, решившись, вынул из кармана отмычку и быстро открыл дверь. С порога он громко спросил:
– Есть кто-нибудь?
Никакого ответа. Лекок видел, что его друг встревожен, и не удивился, когда тот вынул пистолет. Они осторожно проникли в комнату, где Ланзолини принимал их в первый раз. Тарчинини спрятал пистолет. Возлюбленный Мики больше не был опасен никому. Распростертый на полу, он, казалось, спал, как жители южных стран, разваливающиеся в тени домов. Но прекрасному Орландо не суждено было проснуться. В левом его боку торчала рукоятка кинжала. Тот, кто нанес удар, хорошо знал свое дело. Двое сыщиков стояли и смотрели на труп. Тарчинини вздохнул:
– Надо было оставить Люппо сторожить, но я не думал, что все случится так скоро...
И добавил, обращаясь к спутнику:
– Теперь она уже не так убедительна, ваша версия, а, Билл?
Сайрус
– Вы что-нибудь понимаете, Ромео?
– Нет... и это меня бесит!
Они принялись тщательно осматривать комнату. Перед портретом Мики Сайрус А. Вильям окликнул друга:
– Ромео... если Ланзолини был сообщник, то это могла быть только...
– Ну да!.. И тем не менее это еще неправдоподобнее.
– Почему?
– О, по множеству причин... и прежде всего, как вы думаете, она способна убить своего Орландо, эта малютка?
В складке ковра они нашли кольцо. Тарчинини рассматривал его.
– Красивая вещица!
Лекок выхватил у него кольцо.
– Это кольцо Мики!
– Вы уверены?
– Спрашиваете!
– Тогда, Билл, возможно, что мы ошибались и что милая синьора далеко не так мила, как кажется...
На улице они нашли Люппо, которому комиссар приказал оповестить полицию о смерти Ланзолини, а потом присоединиться к ним в доме 233 на виа Кардуччи, куда они с Лекоком и отправились.
Мика Росси открыла им, опухшая от слез. Она сразу накинулась на Лекока:
– О, я ненавижу вас, ненавижу!
Американец поклонился:
– Я в отчаянии, синьора.
– Не смейте входить ко мне!
Комиссар тихонько отстранил молодую женщину:
– Мы все же войдем, синьора.
И, когда она открыла было рот, добавил:
– Кричать бесполезно, мы здесь именем закона.
Она отступила, мужчины переступили порог, и Сайрус А. Вильям запер дверь. В гостиной, куда все вошли, она попыталась протестовать:
– Но что это значит, в конце концов?
Тарчинини ответил примирительно:
– Пока ничего особо важного... Я просто хотел бы видеть кольцо, которое было у вас на пальце сегодня утром и которое вы показывали моему другу.
– У меня его больше нет!
– Так-так! Вы его, случайно, не потеряли?
Мика залилась слезами и, немного успокоившись, призналась:
– Орландо забрал его обратно...
– Почему же?
Она мстительно указала на Лекока:
– Вон из-за него!
– Объясните, пожалуйста.
– Когда я рассказала Орландо, что американец заинтересовался моим кольцом, он пришел в ужасную ярость, обозвал меня по-всякому и заявил, что с него хватит, что я дура, идиотка, в общем говорил такие ужасные вещи, что я даже всего не помню. Он заставил меня вернуть кольцо и поклялся, что между нами все кончено!
Сайрус А. Вильям съязвил:
– Вам ведь не привыкать к разрывам, синьора.
Забыв свою обиду, она с надеждой спросила:
– Вы думаете, он вернется ко мне?
Лекок прикусил язык. Он не был уверен, что она не ломает комедию, но тем не менее не находил в себе смелости сообщить ей о смерти Ланзолини. Тарчинини пришел ему на помощь:
– Когда вы покинули Ланзолини?
– Это он меня покинул... в "Академии". Мы собирались позавтракать вместе... но Орландо не захотел... Он сказал, что идет домой и запрещает мне приходить...