Сладкая Тьма, Кобяков Виталий Витальевич

Сладкая Тьма

на обложку

Кобяков Виталий Витальевич

Шрифт:

– Почему? Зачем?
– он повернулся ко мне и схватил за плечо.

– Долгая история, - сейчас важнее было узнать кое-что другое, а о мотивах Инди я могу рассказать в любой другой момент. Я достал нож, Михо дернулся и вскочил с кровати, я лишь ухмыльнулся. Сделав небольшой надрез у раны, я собрал немного своей крови на лезвии ножа, протянул его ученому.
– Попробуй.

– Что?!
– не понял Михо.

–

Оближи нож, - серьезно проговорил я.

– И?
– ученый нерешительно попробовал на вкус мою кровь, сделав полное отвращением выражение лица.

– Человек или Проклятый?

– Что?
– опять загнал я в тупик собеседника.

– Ну, сироп или железо?

– Железо, точно.

– Значит, человек, - усмехнулся я.

Перед глазами стали возникать зеленые и фиолетовые точки. Их появлялось все больше и больше, тысячи и тысячи, пока весь мой взор не заполнился этой гаммой красок. Затем они потускнели, и моя голова рухнула на подушку...

Глава 18.

Меня отстранили после убийства, совершенного в баре. Ожидаемо. Инди при нашем знакомстве намекнул, что агенты-выжившие фактически неподсудны. Так оно и есть, я тому пример.

На мои драки без жертв еще закрывали глаза, даже после выстрела в Атласа меня не сильно утюжили. Однако убийство гражданина США списать так просто не могли, несмотря на то, что само преступление скрыли от общественности.

Мисс Блэквуд лично объявила мне об отстранении от службы на неопределенный срок в связи с моим плачевным психическим состоянием. Смешно, Томпсон не удосужился снизойти до этого. Но еще смешнее то, что именно он подкосил мою психику. Директор выжимал из меня все соки, заставлял участвовать в исследованиях живучести Проклятых, то есть банальных пытках. Приказывал работать по всему миру без остановок. А потом и миссии превратились в абсолютный бред из разряда "достань-принеси

древнюю чашку".

Понятно, почему у меня обострялись проблемы. Всё же я не осуждаю Томпсона, я его понимаю. Он - умнейший человек и лучший стратег. Если кто-то и способен противостоять Люциферу, так именно Томпсон. Жаль, что спасая себе задницу журналисткой статьей, я подпишу приговор его карьере...

Выйдя из кабинета, в моей голове сразу родился дальнейший план действий. Я тут же связался со знакомыми из разведки, попросил скрыть меня от наблюдений, сбросить все хвосты и достать новые документы на всякий случай. Хорошо иметь таких друзей.

До Эстонии я добирался еще по своему удостоверению, ведь я не мог отказаться от табельного. От Латвии было бы быстрее, только она войной почти сметена, и нарваться на оккупационные войска не особо хотелось, поэтому пришлось остановиться на Эстонии. Границу переходил уже нелегально, в этом мне помогли Атлас и Коршун. Они и доставили меня до Московской Бездны. И только им я рассказал, как меня найти. Дом я выбрал заранее, он мне всегда нравился. Мрачное двенадцатиэтажное строение на окраине парка с прекрасным видом и тихим окружением...

– Убери пушку, я еще человек, - очнулся я после обморока и, судя по всему, продолжительного сна.

– Я не держу тебя на прицеле, - послышался голос Михо. Я открыл глаза и посмотрел на ученого.

– Ну и дурак, - усмехнулся я.

– Как себя чувствуешь?

– Будто пуля пробила лёгкое, - вспомнил я свежие ощущения. Но, оглядев свою грудную клетку, я не заметил на ней ранения. Лишь старые шрамы. И чувствую себя великолепно.

– Твоя рана у меня на глазах заживала, - сообщил Михо.

– Спасибо Войтам, - подмигнул я ученому, который назвал этих существ в честь себя. Я нерешительно поднялся с кровати, но никакой боли так и не почувствовал.

– Может, ты расскажешь, что происходит?
– протянул мне Михо чашку с водой.

– Потом, - сделал я несколько больших глотков.
– Сейчас мне необходимо кое-что сделать.

– Ты никуда не пойдешь, пока не объяснишь мне!
– неожиданно он схватил меня за плечо.