Сладкий дикий рай

Грэм Хизер

– Ты действительно хочешь остаться?

– Да.

– Почему?

– Что «почему»? – переспросила она.

– Почему ты желаешь остаться?! – неистово загремел Джейми. Кажется, он снова превращался в грубого, надменного тирана…

Джесси вырвалась, больше не стараясь подавить слезы. Сжимая кулаки так, что ногти больно вонзались в ладони, она выкрикнула в ответ:

– Да потому что я люблю тебя, тупого, надутого урода!

– Что? – все еще гремел он, не отступая ни на шаг. Джесси ойкнула и хотела убежать, но ее мигом

схватили за руку. От толчка оба потеряли равновесие и упали на землю. Джейми перехватил у нее и вторую руку, не давая драться, и с хохотом потребовал: – Повтори! Повтори еще раз!

– Ты тупой и надутый…

– Нет!

– Ты же сам мне велел!

– Нет, не это. Повтори, черт бы тебя побрал! Слезы хлынули из глаз Джесси неудержимым потоком.

Ей хотелось кричать во весь голос, но почему-то она еле слышно прошептала:

– Я люблю тебя, Джейми.

– Еще!

– Я люблю тебя.

И тогда он поцеловал ее. Джейми поцеловал ее так, как не целовал никогда в жизни. Как будто не было плена, поединка и ковром им не служила колкая смолистая хвоя. Как будто на свете не существовало ничего, кроме них двоих. Впрочем, скорее всего именно так и следовало целоваться двум влюбленным, оставшимся наедине под таинственной изумрудной сенью первобытной чащи. А когда Джейми наконец оторвался от ее губ, его лицо осветила такая нежная, ласковая улыбка, что Джесси восхищенно вскрикнула и привлекла мужа к себе. Так они и лежали долго-долго, не разжимая объятий и не решаясь нарушить тишину. Но вот Джейми погладил Джесси по щеке и прошептал:

– Я не ослышался – ты и правда меня любишь?

– Люблю, – просто отвечала она. – Ох, Джейми, пожалуйста, не отсылай меня прочь!

– Я никогда и не хотел от тебя избавиться. Просто считал своим долгом вернуть тебе свободу, которой ты так дорожишь. – Камерон прижимал ее к себе все крепче, и его голос дрожал от избытка чувств: – И я взял тебя в жены вовсе не для того, чтобы подвергнуть испытанию в этих диких местах. Я взял тебя в жены потому, что почувствовал несгибаемый дух и страстную жизненную силу, которые были скрыты на самом дне твоей души. Я увидел это тайное пламя в глубине твоих глаз и женился на тебе, чтобы выпустить его на свободу, и, когда мне это удалось, пленился тобой еще сильнее. Джесси, я влюбился в тебя так давно…

– Ни за что бы не подумала! – Джесси перебила его с таким простодушным недоумением, что Джейми рассмеялся.

– Еще бы, ведь тогда ты вздыхала по Роберту Максвеллу. А я человек гордый.

– И как только я ничего не замечала! – Джесси счастливо рассмеялась, но тут же погрустнела и ласково погладила Джейми по лицу. – Ох, Джейми, как же я ошибалась! Ведь это ты помогал мне с самого начала, правда? И за гроб на похоронах заплатил ты, а не Роберт!

Он предпочел промолчать, Джесси уверенно улыбнулась. Она не станет рассказывать Камерону про то, как Роберт оробел во время набега, в этом нет нужды, потому

что правда заключалась в ином.

– Милорд, я успела охладеть к Роберту давным-давно. – И как же это произошло?

– Ему просто не дано заполонить мое сердце и мысли. Поверьте, милорд, что с самого начала я ни на миг про вас не забывала. И когда вы отвернулись от меня, жизнь показалась невыносимой мукой.

Джейми с горестным стоном спрятал лицо у нее на груди.

– А я считал, что по-прежнему ненавистен тебе и что не имею права тебя любить и силой удерживать рядом!

– Ох, Джейми! Ну почему ты молчал? Ведь я таяла как воск, стоило тебе прикоснуться…

– Мы оба пошли на поводу у глупой гордости и упрямства. И оба поплатились. О, Джесси, я же знал, что давно завладел твоим телом, твоей страстью. Но мне нужна была любовь…

– И она принадлежит тебе вся, до последней капли. Высоко над их головами о чем-то негромко шептали густые кроны деревьев. Джейми снова поцеловал Джесси, и их молодые тела запылали от любви, как молодое весеннее солнце.

Наконец Джейми огляделся и сообразил, что уже давно лежит с Джесси на голой земле посреди леса. Он вскочил, подхватил жену на руки и понес под могучий дуб, туда, где им будет удобно и мягко на зеленом ковре из травы и листьев. Джейми опустил свою драгоценную ношу на это первозданное ложе, и лег рядом, и ласкал, и любил ее нежно и неистово, и познал с ней неземное блаженство, потому что сама природа вокруг них была полна страстного, жадного шепота, полного жажды жизни и любви. И этот шепот долго звучал в ушах влюбленных, когда они затихли и лежали, прижимаясь друг к другу, нагие и прекрасные, надежно укрытые лесной сенью.

Джейми снова и снова шептал ей слова любви, и Джесси отвечала согласным эхом и гладила его по лицу.

Но вот Джейми помог Джесси подняться и поправить платье, и они пустились в обратный путь. Дорога до дому заняла немало времени, но никто из них не жаловался. Так хорошо было сидеть рядом, вдвоем, и не спеша толковать о том, что было и что ждет их впереди.

Они без помех добрались до округа Карлайл, и, как только их заметили, навстречу высыпала целая толпа восторженно кричавших людей. Джесси с трепетом прижалась спиной к своему мужу и прошептала:

– Вот мы и дома, Джейми!

– От нашего дома, любимая, остались одни головешки! Она обернулась и внимательно посмотрела в темные глаза, полные любви и скрытого лукавства.

– Мы заложили добротный фундамент и сможем отстроить все заново.

– Да, сможем, любимая, и непременно выстроим новый дом. Джейми ласково сжал ее руку, и оба без слов поняли, что главный фундамент не тот, что скрыт в земле и сделан из кирпичей. Главное – это любовь, что пылала в их сердцах.

Джейми сжал коленями бока Ветерка и послал его в легкий галоп. Впереди их ждали новый дом, маленький сын и ослепительно сияющее завтра.