Сладкий подарок для императора Теней
Шрифт:
На узкой полоске берега спиной к нему стояла женщина с длинными развивающимися волосами. Закатное солнце освещало ее таким образом, что он даже не мог рассмотреть их цвет. Волнующиеся длинные юбки обнажали тонкие щиколотки, поясок тоже поднялся вверх сразу двумя концами. Шляпку сорвало, и она поскакала вдоль кромки воды.
Феррис почти перестал дышать. Эта фигурка ему слишком знакома. Если закрыть глаза и сосредоточиться, то он дорисует себе ее лицо… Но не тут-то было. То ли память, то ли фантазия напрочь отказывались сотрудничать.
Шар тем временем
Феррис опустился обратно в кресло. Скорее всего это очередной обман, и незнакомка не имеет отношения к спрятанному в энергетическом шаре дару. Но если он не проверит, то никогда этого не узнает, и что-то подсказывало — не найдет себе покоя.
Представление удалось Михаэлю блестяще. Феррис не выносил загадок, особенно если их подкидывала собственное сознание.
Он потянулся затянуть узел галстука; неизвестность следует встречать при полном параде. Однако рука нащупала лишь отвороты халата.
Император подбросил в воздух безадресное многоступенчатое проклятие, которое, наверняка, зафиксировал какой-нибудь очередной хранитель.
— Я принимаю подарок, — в никуда сообщил он.
Глава 1. Ребекка. Звездочка, зажгись
Знала ведь, что ничем хорошим это не кончится. Валери, моя средняя сестра, увлеченно рисовала гуашью звезду прямо в центре холла. Она аж кончик языка высунула — еще бы, наконец, хоть какое-то разнообразие в нашей, как она заявляла, пресной жизни.
Я-то ничем не лучше; помогала ей двигать кресла. И подолом платья мы обе подметали двухнедельную пыль. Ведь после того, как на прошлой неделе рассчитали еще пятерых слуг, в доме чище не стало.
Звезда получилась кособокой: две нижние вершины вышли заметно толще боковых — как будто она опиралась на две эти «ножки», чтобы стоять и не падать.
— Ребекка, не занудствуй, — невозмутимо заявила сестренка в ответ на мои совершенно обоснованные претензии. — Мы поставим вниз Мел и Рози. Они у нас пухленькие, а Дафна пусть займет место у верхнего луча. С ее красотой она сразу приманит демона. А ты отодвинешься на левый край. Своей скучной физиономией только беду накличешь.
От этих слов мне стало обидно. Дафна — это наша старшая сестра. Она родилась на год раньше меня, но от трех младших, которые тоже шли почти подряд, мы с ней не видели ни почтения, ни покоя. Только объеденные пирожные (они безошибочно угадывали места, где мы прятали сладости).
— Вэл, это не я пухлая. Это ты худющая, как доска! — воскликнула Мелани, которую все звали Мел. С этими словами она захлопнула толстенную книгу в кожаном переплете — но только после того, как убедилась, что закладка на месте.
Конечно,
— Не нужно заранее продумывать, кто на какое место встанет, — учительским тоном начала она. — Каждая из нас, когда заклинание станет набирать силу, выберет свой луч. Будущая хозяйка демона окажется на центральном и замкнет звезду. Все же написано черным по белому.
Рози, стоявшая в дальнем углу и закутавшая лицо в шаль, страдальчески закатила глаза. Единственное, что ее волновало — это побыстрее покончить «с этим со всем» и не опоздать на репетицию. К тому же она опасалась, что, если наглотается пыли, то ее верхнее «до» не сможет раскрыться и ведущую партию отдадут мисс Бэнкс, ее давней сопернице.
Назревающая перепалка между Вэл и Мелани грозила не только Рози с ее репетицией — мы просто обязаны провести ритуал ровно в полдень. Следующего за зимнем солнцестоянием дня ждать еще год; за это время в особняке вполне может рухнуть крыша, и мы все погибнем прямо во сне. Вместе с девичьими надеждами и верной престарелой экономкой.
Да, воображение — это мое проклятие. Я лихорадочно стирала тряпицей две жирные подпорки у нашей пентаграммы, не обращая внимания на ворчание Вэл. Правда, из-под моих рук звезда выползала вытянутой, с отдельными непропорционально длинными лучами.
— Что вы такое творите? — зашипела Розалинда, отбрасывая шаль и вырывая у меня кисточку. — Нам нужна ровная звезда, а не паучок на веревочке.
Уже лет в пять эта девица возомнила, что отвечает в семье за искусство, потому что все таланты всевышний отписал ей одной. И, так как она отдувалась за нас на спектаклях, которые ставили по праздникам соседи, а также рисовала подарочные открытки для благотворительных вечеров, никто и не пытался разубеждать Рози.
Процедура ритуала подробно описана в гримуаре Дэшвудов, главной книге нашего захудалого, но древнего рода. Там есть целых три картинки, посвященных этому мероприятию, — пятиконечной пентаграммы, пяти детей одного пола и одного поколения... и зачем-то там же намалеван демон. На минуточку, абсолютно голый, рогатый, не прикрывающий срам даже ладошкой!
— Я считаю, что будет лучше, если каждая займет заранее выбранный луч, — упорствовала Валери. — Помните, что было на том балу, где мы играли в «музыкальные стулья»? Ребекка свалилась на пол, пока бежала к свободному.
— Это все потому, что Рози наступила мне на подол! — я почти орала.
Терпеть эту клевету я не буду, всему же есть предел. И пускай мы упустим своего демона и переедем в домик лесничего — эта постройка, из-за того, что ей почти не пользовались, сохранилась в имении лучше других — четыре дурехи сообразят, что иногда все же стоит прислушиваться к голосу разума, то есть ко мне.