Сладкий яд
Шрифт:
– Лоренс… Я…
Я схожу с ума, пытаясь понять, что изменилось. Неужели я все придумала? Ту мягкость в твоих глазах, ту твою нежность? Неужели мне показалось, что мы на миг перенеслись в начало чего-то, что я не могу ни понять, ни описать, но сердцем знаю, что это было прекрасно? Я хочу быть с ним честной, но мне мешает ледяное отчуждение в его взгляде. Я напоминаю себе, что наши отношения – исключительно деловые. Ни больше, ни меньше.
– Да? – Он медленно гладит мои ключицы. Ласка легкая, точно перышко, и вызывает во мне желание откинуться на него.
Мне
– Ничего. Забыла, что хотела сказать.
Отпустив мою шею, Лоренс кладет передо мной черный футляр.
– Открой, – приказывает он голосом, от которого у меня слабеют колени.
Я беру футляр с туалетного столика и делаю, как было велено. И ахаю от неожиданности при виде знакомого ожерелья.
– Это оно? – Я поднимаю взгляд к его отражению в зеркале. – Не может быть. – Недоверчиво кручу головой. – Ты не мог.
– Естественно, мог, и это оно. – Он вынимает ожерелье из его шелкового белоснежного ложа. – Подними, пожалуйста, волосы.
Выполнив его указание, я смотрю, как Лоренс оборачивает мою шею нитью бриллиантов с рубинами. Поднимаю руку и кончиками пальцев веду по рядам камней, образующих розу. То самое ожерелье, которым я любовалась в музее в ночь нашей встречи. Он не шутил, когда сказал, что может себе позволить его.
– Почему? – спрашиваю я, встречаясь с ним взглядом.
Он безразлично пожимает плечами.
– Спасибо, Лоренс, но это уже чересчур. Даже для меня.
– Кто бы мог подумать. – Он смотрит на меня с таким холодным презрением, что я даже опешиваю. И опускаю голову, покраснев от стыда.
– Нет, не опускай голову. Посмотри на меня. Я хочу полюбоваться тем, за что заплатил.
Я выполняю приказ, и наши взгляды сталкиваются в отражении зеркала. Он поднимает руку и костяшками пальцев обводит мои ярко горящие скулы.
– Тебе не идет скромность, Блэр. В конце концов, разве не этого ты от меня хочешь?
Он опускает одну руку в глубокое декольте моего платья. Когда его пальцы входят в контакт с моей кожей, я вздрагиваю от страха… а может, от предвкушения. Как бы то ни было, я не могу отрицать, что его прикосновения поработили меня.
– Разве не этого ты от меня ждешь? – продолжает он.
Я задерживаю его руку, останавливая на полпути движение его пальцев.
– А тебе не идет жестокость, Лоренс. Но да, я хочу от тебя только этого. – Я делаю паузу, собирая в кулак всю свою храбрость, чтобы солгать ему. И овладев эмоциями, пренебрежительно усмехаюсь. – Чего еще здесь можно хотеть, кроме денег?
Я нацеливаюсь на то, чтобы ранить его – хотя бы словами, раз на данный момент другого оружия нет. И не промахиваюсь, но опять же, такое случается редко. Вижу вспышку эмоций в этих его леденяще-спокойных зеленых глазах. Хорошо.
Он холодно улыбается.
– Вот она, та Блэр, с которой я познакомился. Полная ненависти и яда, и все же невыразимо прекрасная.
Я отпускаю его, и загорелая рука Лоренса продолжает движение за вырезом моего платья, скользя по грудине, пока я слежу за блеском его дорогих «пиаже».
– Смотри на нас, – командует он.
Его рука опускается все ниже и ниже. Ткань натягивается – его не заботит то, что платье может порваться. Когда он задевает мое бедро,
Лоренс вынимает из меня пальцы, подносит к своим губам. Пробует меня. Затем опять опускает руку и входит – на сей раз сразу тремя пальцами, смазанными своей слюной и реакцией моего тела. Мое дыхание обрывается, пульс подскакивает так, что я хватаюсь за край туалетного столика и, чтобы не застонать, закусываю губу. Я не выдам, что он творит со мной. Не доставлю ему этого удовольствия. Его пальцы начинают двигаться то внутрь, то наружу, яростно вталкиваясь в меня, отчего моя голова начинает кружиться от наслаждения, переплетенного с болью. Или наоборот?
В воздух проникает сладкий и пикантный аромат секса. Мне слышно, как в моей промежности собирается влага, пока его жестокие пальцы совершают божественные, безжалостные толчки. Я чувствую его всем своим существом, его имя пропитывает меня до мозга костей.
Потирая большим пальцем мой клитор, он трахает меня, восхитительно сгибая пальцы и задевая мою точку G. По щекам девушки в зеркале растекся огненный, жаркий румянец, ее глаза затуманены похотью. Дыхание Лоренса ускоряется, и я изнываю от неудовлетворенной страсти, пока он, продолжая пальцами трахать меня, утягивает меня в небытие. Перед глазами мутнеет. Мое тело горит. Я тону. Я взлетаю. Все поет, все взрывается. Я кончаю. Я распадаюсь на части. Это чистый экстаз.
Придя в себя, я смотрю, как его рука выскальзывает из моего тела. Он поднимает ее и влажными пальцами ведет по моим губам.
– Открой рот, – приказывает он.
Я не реагирую, и тогда он насильно вталкивает пальцы мне в рот, заставляя почувствовать свой собственный вкус. Вытащив пальцы, он накручивает мои волосы на кулак и оттягивает мою голову, вынуждая посмотреть на себя. Нависнув надо мной, он со злостью шипит:
– Попробуй, что можно купить на мои чертовы деньги.
Наклонившись, Лоренс впивается губами в мой рот, затем, оборвав поцелуй, отпускает меня и уходит к двери, где в последний раз оглядывается на меня. Он выглядит собранным и, черт бы его побрал, таким равнодушным.
– Я подожду тебя внизу. – Он делает паузу. – Ты очень красивая в этом платье.
– Тебе нравится? – Я мило улыбаюсь ему, ощущая себя полной дешевкой. – Хотя, как же иначе. Оно ведь тоже куплено на твои деньги. – Когда он выходит, я открываю помаду и провожу ею по губам еще раз.
Не чувствуй.
Чего ты ждала? Он просто очередной мужчина.
Костюмированная вечеринка проходит в доме Алана Вандерхолла, друга Лоренсовой семьи. Величественное поместье в Гринвиче похоже на то, что обычный человек может увидеть только в кино. При виде дома – пусть он и меньше особняка Лоренса на Лонг-Айленде – я разеваю рот. Откуда, черт побери, берутся все эти богачи?