Сладкий яд
Шрифт:
В момент, когда его губы опускаются на ее бледную кожу, Ронан поднимает взгляд и смотрит мне прямо в глаза.
Глава 16
– Ты так побледнела. Все хорошо?
– Все нормально. Не беспокойся… Просто я… извини. – Я отпускаю Лоренса и, оставив его стоять посреди бального зала, спешу выбежать из помещения. Я бегу, натыкаясь на сердитых гостей и официантов, пытающихся не уронить подносы с шампанским и деликатесами. Я бегу, спасаясь от Ронана, Лоренса, от боли, в которой тону, бегу,
Перед глазами мелькают картинки – Ронан с той женщиной, его губы на ее коже, то, как интимно он целовал ее. Ревность запускает свои острые когти мне в грудь, и у меня темнеет перед глазами. Я твержу себе, что не имею права на такую реакцию, что я сама его отпустила, что мне должно быть плевать на то, что он с ней, однако убедить себя не выходит. Мозг приказывает забыть его, но сердце – мое глупое, вероломное сердце – не поддается.
Когда мое дыхание наконец-то выравнивается, я перехожу на шаг и несколько минут бесцельно брожу, сосредоточив внимание на окружающем мире. Мои высокие шпильки проваливаются в мягкую землю. Хруст травы – единственное свидетельство того, что я здесь. После недавнего дождя в воздухе висит запах земли и осени.
Дойдя до фонтана, спрятанного за увитой цветами беседкой, я останавливаюсь. Здесь темноту озаряет только свет серебристой луны. Звуки музыки, доносящиеся издалека, ласкают мне душу в такт ласкающему кожу осеннему бризу. Когда мимо проносится порыв ветра, от которого листья на деревьях пускаются в пляс, я отмираю. Поднимаю лицо и смотрю в небо, надеясь, что спокойствие мира вокруг усмирит мой внутренний шум.
Бесполезно.
Я устало обхватываю себя за живот и впервые за вечер позволяю себе снизить бдительность. Я без сил. Мне хочется одного: свернуться в клубок и заплакать.
Я горько смеюсь. Сколько бы я ни пыталась сбежать от Ронана, он всегда меня настигает.
Вздохнув, я решаю, что пора вернуться на вечеринку. Стремление отправиться прямиком к Лоренсу, к его надежным объятьям становится неодолимым. Меня гложет чувство вины, но думать получается только о том, чтобы скорее вернуться к нему и обрести утешение в его руках и в его завораживающих поцелуях.
Пока я поправляю платье, сзади вдруг раздаются чьи-то шаги. Подумав, что это Лоренс, я натягиваю на лицо фальшивую улыбку и оборачиваюсь.
– Прости. Я не хотела вот так убегать… просто я…
– Привет, Блэр, – слышу я мужской голос, и меня бросает одновременно в холод и в жар.
Я пытаюсь сглотнуть, но такое ощущение, что мой рот забит ватой.
– Что ты здесь делаешь?
Мой ночной спутник выходит из тени, позволяя мне увидеть мучительно прекрасные черты своего лица. В этом дорогом смокинге он выглядит совсем другим человеком. Недосягаемым. С зачесанными назад каштановыми волосами и чисто выбритым лицом он похож на незнакомца. Пока он идет ко мне, я замечаю, что еще он стал гораздо самоуверенней.
– Наслаждаюсь твоим миром, Блэр, – отвечает
– Правда? И как тебе? Нравится?
Он пожимает плечами.
– Вполне.
Я знаю, что лучше смолчать, но не могу удержаться. Я должна это выяснить.
– Не знала, что ты увлекаешься женщинами постарше. – Мои глаза, изголодавшиеся по нему, путешествуют по всей длине его тела. Я замечаю на нем дорогие часы. Из тех, что он бы не смог позволить купить себе сам. – Трахаешь ее ради денег?
Он нагло улыбается мне.
– Как я уже сказал, я наслаждаюсь твоим миром и всем, что к нему прилагается.
Я смеюсь, пытаясь скрыть то, как сильно он меня ранил.
– О, как низко могут пасть даже благороднейшие из нас.
Невозмутимо – словно моя насмешка не задела его – Ронан достает из внутреннего кармана своего черного пиджака пачку «мальборо». Вытряхивает из нее сигарету, сует в рот и прикуривает. Глубоко затянувшись, он запрокидывает голову и выдыхает дым в небо. И я, глядя на него, понимаю, что он изменился не только внешне. Он изменился весь. Раньше его не окружала аура безбашенности и уверенности в себе. Теперь он всем своим обликом заявляет, что плевать хотел на то, что о нем думают люди. И вместе с тем умудряется выглядеть, как чистый секс.
– Ты в курсе, что курение убивает? – Я забираю у него сигарету, подношу к губам и затягиваюсь. – Не знала, что ты куришь, – говорю и, вернув ее, выпускаю дым.
В момент, когда наши пальцы соприкасаются, а взгляды встречаются, меня прошивает дрожь.
– Есть способы умереть и похуже.
Неожиданно он касается моего ожерелья. Пальцами ведет по нему и саркастически хмыкает.
– Как мило, Блэр.
Я бью его по руке.
– Не трогай меня.
– Забавно. А ведь было время, когда ты упрашивала меня об обратном.
– Серьезно? Не припоминаю такого, – роняю я пренебрежительным тоном. Отвернувшись от горящего в его глазах ада, я смотрю в ночь. Обхватываю себя за плечи, чтобы удержаться и не броситься к нему с признанием, что я помню все.
– Ты когда-нибудь думаешь обо мне? И о нас? – слышу я его голос.
Каждый день и каждую ночь. Ты преследуешь меня во сне, наяву – каждую секунду, которую я провожу без тебя.
– Нет. О чем тут вообще можно думать?
Ронан подходит влотную ко мне. Подняв руку, касается большим пальцем моей нижней губы, и меня моментально охватывает желание закрыть глаза и раствориться в его прикосновении.
– Что в тебе такого, что сводит меня с ума? – Пока взгляд его карих глаз держит меня в плену, его ласка начинает делать мне больно. – Почему у меня не выходит освободиться? Даже когда я по самые яйца нахожусь в ней, ты все равно умудряешься отравлять мои мысли.
– Ты свинья, – говорю я, отталкивая прочь его руку.