Сладкое зло
Шрифт:
– У меня все болит. Ой-ой-ой. Прощайте, сбережения на лето. Надо позвонить Джину и договориться, чтобы окно починили, пока его семейство не вернулось. Но скажи, это правда – насчет наркотиков? Ты ведь явно была не в себе, когда я тебя увидел.
Я ответила не сразу. Мне снова хотелось соврать.
– В моем напитке был экстази, и когда ты меня увидел, он уже действовал. Но полный эффект почему-то не наступил.
Джей издал долгий свирепый рык, похожий на раскат грома.
– Послушай. Я прошу тебя это пока
– Ладно, – пробурчал Джей. Звучало это очень неубедительно – он просто хотел меня успокоить. Но я все равно сказала:
– Спасибо.
– Погоди еще минутку. А что у тебя было с Каиданом? Когда я услышал про наркотик, то первым делом бросился искать тебя, но мне сказали, что ты ушла с ним.
У меня затряслись поджилки, и я снова поглядела в сторону Патти. Она глубоко погрузилась в размышления. Я перешла на шепот:
– Ничего не было. Мы сидели на пристани и разговаривали. Оказалось, он меня запомнил.
– А о чем разговаривали? Тебя совсем не слышно. Что тут, Патти рядом или что-то еще?
– Да, извини. Даже и не знаю – о наркотиках, о родителях. Вообще поддерживать беседу с Каиданом – очень непростое дело.
– Вы двое диаметрально противоположны друг другу, но это, может быть, и хорошо. Тебе с ним наверняка интересно.
– Ну, пожалуйста, – на секунду я забыла, что надо говорить тихо. – Все совсем не так, я не могу объяснить.
– Он тебе понравился?
– Он… он меня заинтриговал, – созналась я.
– Замечательно, – Джей явно обрадовался. – Отличное начало.
Начало чего? Я не знала, но хотела выяснить.
Глава седьмая
Кто я
Патти вела себя так странно, что я закрылась в своей комнате с книжкой. Прочитывала несколько предложений – и начинала думать о вчерашнем вечере, потом читала еще чуть-чуть – и спрашивала себя, что же такое случилось с Патти.
Обычно она не была беспокойной, а тут уже больше часа ходила взад-вперед мимо моей двери. В конце концов я не выдержала и окликнула ее:
– С тобой все в порядке?
Она робко вошла в комнату, окруженная нервной серой аурой, и присела на край моей кровати. Я скрестила ноги, чтобы освободить ей место, и приготовилась внимательно слушать.
– Анна, – Патти прочистила горло. Глаза у нее были влажные, веки покраснели. – В тот день, когда я забрала тебя из приюта… Нет, позволь, я начну совсем издалека. Потому что собираюсь говорить об очень странных вещах.
Она что-то обо мне знает! Я схватила ее за предплечье, стремясь не упустить ни единого слова.
– Патти, у меня вся жизнь – сплошные странности. Если ты что-то знаешь, пожалуйста, расскажи. Меня ничто не испугает и не…
Она выдохнула через
– Тебя испугает всё. Милая моя девочка, я боюсь уже шестнадцать лет.
Я не ответила и отпустила ее руку. От вида ее лица и темно-серой ауры страха вокруг нее мое сердце забилось сильнее.
– Так вот, Анна, ты всегда была набожной, но я хочу спросить тебя, насколько ты на самом деле видишь – то есть веришь в сверхъестественное?
– В Бога? Верю…
– Знаю. А… в других духов?
– В призраков?
– Нет. Я об ангелах.
У меня побежали мурашки по шее и под волосами.
– Конечно, – медленно произнесла я. – В Писании говорится об ангелах на небесах, они поют, трубят и все такое.
– А еще об ангелах, которые приходят сюда, на землю. И о демонах тоже.
– Да, я знаю, что такие вещи случались в давние далекие времена, но разве это имеет отношение к нам?
– Как ты знаешь, – сказала Патти, – я была замужем.
Я озадаченно кивнула, не понимая, к чему она клонит. Патти поднялась и дальше говорила, расхаживая по комнате.
– Три года мы пытались зачать ребенка. Потом мой муж сходил к врачу и узнал, что проблема не в нем. Это стало для нас началом конца. Я молилась, чтобы Бог исправил мое тело и послал нам младенца, но проходил месяц за месяцем, а я не беременела. И однажды ночью мне приснился сон. То есть так я сказала мужу, а на самом деле знала, что это было в реальности.
Она остановилась и поглядела на меня. Я опять кивнула, прося ее продолжать, что бы там ни шло дальше.
– Анна, мне явился ангел и сказал, что в монастыре в Лос-Анджелесе меня ждет младенец.
Мурашки побежали у меня по позвоночнику. Патти подошла и села, положив руку мне на колено, как будто хотела меня удержать, чтобы я не убежала. И заговорила быстрее.
– На следующее утро я проснулась и рассказала все мужу, а он ответил, что я лишилась рассудка. В некотором смысле так оно и было. Я знала только одно – что должна во что бы то ни стало попасть к тебе. Я купила билет для себя одной – муж отказался со мной ехать, хотя я его очень просила. Когда я вернулась назад с тобой, то уже не застала его на месте. А спустя еще год он женился на другой. Но у меня была ты – только это и имело значение. Ты мне веришь?
– Конечно. – Но даже при этом мой мозг, как пулемет, выстреливал возражения против иррациональных идей. Я взяла руки Патти в свои, надеясь ее успокоить.
– Перед тем, как мне позволили тебя забрать, со мной побеседовала одна из монахинь, работавших в приюте. Ее звали сестра Рут, и ей на тот момент было не меньше ста лет. Никого старше нее я не встречала. По ее словам, она ждала меня и чувствовала, что я подхожу на роль твоей воспитательницы.
– Что это означало? – прошептала я.